4 апреля Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона № 231551-8 "О внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации в части вопросов регулирования труда работников в возрасте до восемнадцати лет". С докладом выступил депутат Артём Метелев. От фракции "СРЗП" вопросы задали Михаил Делягин, Яна Лантратова, Олег Нилов, Андрей Кузнецов, выступили Валерий Гартунг и Андрей Кузнецов:

Михаил Делягин:

- Уважаемый Артем Павлович, я не так, в общем, давно ходил в школу, и мне всегда казалось, что труд детей – это как раз учеба и есть. Вот нормально ли вообще, что дети вместо летнего отдыха, вместо вечернего отдыха, вместо воскресного отдыха должны работать? Или потребность в отдыхе, предусмотренная в том числе летними каникулами, она есть только у детей из богатых семей, а вот у детей из бедных семей ее нету? Может быть, нам стоит сконцентрировать свои усилия на исполнении наших обязанностей по обеспечению нормальных условий жизни, в том числе и отдыха, а не возвращаться в средневековье с работой вместо домашних заданий, потому что мы же понимаем, как у нас работает трудовая инспекция. Насчет того, что от нас молодежь требует, скажите, а если от нас молодежь наркотики потребует, мы тоже будем законопроект готовить на эту тему? И последний вопрос про Александра Сергеевича Пушкина. Он в семь лет точно работал официально или все-таки в серой зоне? Вот относительно приведенного вами примера. Спасибо.

Артём Метелев:

- Да, спасибо, Михаил Геннадьевич. Я предлагаю не интерпретировать законопроект, как вам хочется, а смотреть все-таки на текст адекватно. Первое, что касается отдыха. Мы ни в коем случае не подменяем гарантии государства и меры поддержки, которые предоставляет страна подросткам. У нас несколько миллионов подростков отдыхают, происходит реновация детских лагерей, вы должны, наверное, знать про эту работу.

Мы лишь даём возможность тем, кто хочет в свободное от учёбы время поработать, это сделать беспрепятственно, не тратя на это излишнее количество времени и сил, и не воздействуя дополнительно на государство, затрачивая время сотрудников. Поэтому человек сам выбирает, и семья. Он хочет ребёнка отправить в детский лагерь, он может это сделать, или наоборот – он хочет поработать. В Советском Союзе, к слову, тоже были детские лагеря труда и отдыха. Что касается того, что молодёжь требует, если вас потребуют подготовить законопроект о наркотиках – это ваше право, но нас попросили молодые люди в большинстве своём такую инициативу подготовить, мы её сделали, поверьте, она будет позитивно воспринята обществом, огромное количество социологических опросов было проведено в преддверии этого законопроекта. Ну а Александр Сергеевич, я думаю, точно работал в серой зоне. Спасибо.

Яна Лантратова:

- Уважаемый Артём Павлович, я очень хорошо понимаю, почему возник законопроект, я сама часто езжу по регионам, посещаю колледжи и вижу запросы от детей и часто от педагогов. Но просто тема касается детей, и поэтому такое достаточно острое обсуждение.

Скажите, пожалуйста, предусмотрен ли механизм защиты подростков от обманов со стороны работодателей? Ну и хотела спросить про перечень разрешенных профессий, но на этот вопрос вы уже ответили. Спасибо.

Артём Метелев:

- Спасибо, Яна Валерьевна. Ну что касается обмана несовершеннолетних, у нас права граждан защищаются одинаково, и несовершеннолетних и совершеннолетних, любой обман работника, если он доказан, является сферой ответственности контрольно-надзорных органов, трудовой инспекции. Работник имеет право пожаловаться, в том числе и родители, и представители несовершеннолетнего имеют право пожаловаться, и все государственные механизмы встанут на его защиту, то есть работодатель будет отвечать за обман, если он ввел в заблуждение по тем или иным причинам в соответствии с законом. Также хотел бы, коллеги, здесь сказать, что Минэкономразвития сейчас как раз разрабатывает концепцию закона по развитию контрольно-надзорной деятельности в трудовом законодательстве. Это будет другой законопроект, как раз, чтобы у работника было больше прав и защищенности, и мы тоже с ними здесь ведем разговор, чтобы защитить права несовершеннолетних. То есть этим законом, как сегодня мы уже с Екатериной Петровной сказали, мы, наоборот, защищаем подростков, мы выводим их из тени, чтобы государственные все механизмы вставали на защиту сегодняшних старшеклассников и студентов колледжей. Спасибо.

Олег Нилов:

- Ну, для обоих докладчиков такой вопрос и реплика, пожалуй. Лукавство законопроекта заключается в том, что вы часто говорили о летних каникулах и зимних, а в законе говорится о свободном от учёбы времени – вот где лукавство, уважаемые коллеги. То есть прозвенел звонок, значит, там с шестого урока, и всё, портфель забросил до завтрашнего дня и пошёл работать. 24 часа в неделю. Вопрос надо было задавать: вы, уважаемые депутаты, после уроков работали, да, или ходили в секции, школы, музыкальные школы? Вот тогда бы посмотрел я, сколько здесь было рук. И именно каждый день по четыре часа. И хотите ли вы, чтобы ваши дети вот так начали работать вместо того, чтобы развиваться? Делать уроки кто будет? Кто за успеваемостью будет следить, отвечать? Вы школу спросили в этом плане, почему можно получать двойки и потом работать? Разве это добровольно?

Артём Метелев:

- Да, Олег Анатольевич, мы спросили школу. У нас есть положительное заключение Министерства просвещения. И, как я сказал, была отдельная конференция организована ведомством. 4 тысячи человек из всех регионов, включая преподавателей, поддерживают законопроект. Это первое. Никакого лукавства нет. Я сразу сказал, что это свободное от учёбы время. Никто не просит, никто не требует, чтобы дети работали после школы. Ещё раз говорю, мы даём право тем, кто считает, что для него в жизни это важно. У нас есть разные случаи. Представим, например, человека, который поступил в колледж и уехал из деревни, такие люди тоже есть, у нас для некоторых это вопрос выживания просто будет. Если человек, например, учится на повара, почему на выходных, если он хочет стать более конкурентоспособным, не может пойти в пекарню на подработку? Я понять этого не могу. Почему мы здесь пытаемся вашими выступлениями подменить положительное значение этого закона попыткой, что мы кого-то хотим эксплуатировать? Нет, не хотим. Ещё раз говорю, дети должны развиваться, учиться, ходить на кружки, но те, для кого это важно и для чьих родителей это важно, мы создаём благоприятные условия. Спасибо.

Андрей Кузнецов:

- Уважаемые коллеги, а можно объяснить, а зачем вводится такая норма, если сейчас буквально толковать, получается, что любая проверка соблюдения работодателем требований трудового законодательства в отношении не только в рамках осуществления контроля, надзора в отношении работников в возрасте до восемнадцати лет будет возможна лишь по инициативе несовершеннолетнего или его законных представителей? А прокуратура? А органы местной власти? А как другие субъекты? Мы что сейчас переходим в этом отдельно взятом законопроекте на принцип такой, что закон надо соблюдать, но если никто не жалуется, то можно не соблюдать. Спасибо.

Артём Метелев:

- Спасибо, Андрей Анатольевич. Здесь предполагалась исключительно компетенция Роструда. Но в ходе работы над законом, подготовкой его к первому чтению, услышав в том числе риски, замечания, которые озвучиваете вы и коллеги, мы согласились, что до второго чтения нужна, и у нас на следующей неделе она запланирована, я вас приглашаю, публичная совместная дискуссия с Генпрокуратурой, Рострудом, Роспотребнадзором, и всеми ведомствами о том, как нам правильно спроектировать эту норму.  Чтобы, с одной стороны, были все полномочия и механизмы у государства проверять работодателей, были все необходимые права у самих несовершеннолетних, и в то же время не было тех издержек, которые сейчас несет рынок труда. Я вас приглашаю 13 апреля принять участие в этом обсуждении. Ко второму чтению эта норма будет доработана. Спасибо.

Валерий Гартунг (выступление от фракции):

- Уважаемый Иван Иванович, уважаемые коллеги. У нас разделились мнения во фракции. Я выскажу точку зрения той части фракции, которая считает, что надо поддержать этот законопроект. Ну, во-первых, тут нам много говорили, что это классовый подход, что бедные будут работать, богатые нет. Я себя к бедным не отношу, но тем не менее я работал, когда учился. Это раз. Мои дети работали, когда учились. И внуки, когда подрастут, до 14-летнего возраста немного осталось, они тоже будут работать, я их буду к этому приучать. Я даже сейчас их приучаю к тому, что нужно работать, потому что дети, мы можем дать им все что угодно, но цена денег, которые они сами заработают, это совсем другая цена. Совсем другая цена. И дать им такую возможность нужно обязательно. Это выбор родителей. Пожалуйста. Кто-то считает, что не нужно его детям работать, ну ради бога. Но выбор такой должен быть. Дальше. Теперь к законопроекту. Первое. Исключить необходимость получения согласия у органов опеки и попечительства при заключении трудового договора. Ну слушайте, если у вас дети, вы законный представитель, вы отвечаете в том числе и как бы в уголовном праве за то, как вы воспитываете детей, почему кто-то вам должен указывать заключать вам договор или не заключать? Вы родители, у вас есть это право, всё, пожалуйста. Если речь идёт о семьях, где дети у опекунов находятся, там, конечно, контроль будет обязательно, он остаётся ничего не меняется. Дальше. Органу исполнительной власти даётся право утверждать методические рекомендации по определению работ, рекомендуемых для трудоустройства несовершеннолетних. Конечно. Это нормально. Что тут такого-то? Всё понятно. Здесь Минтруд и Министерство здравоохранения с учётом возрастных особенностей детей будут давать рекомендации, как, где могут они работать – где не могут. Сейчас дети, получается, если они хотят работать, на них ничего не распространяется, как бы они в серой занятости находятся. Мало того, может быть, раньше это и было неактуально, но посмотрите, как у нас двигается прогресс, посмотрите, как идут технологии. У нас многие школьники в 14 лет владеют компьютерными технологиями существенно лучше, чем их родители или даже бабушки и дедушки. И потом, попробуйте трудоустроить несовершеннолетних на какое-то предприятие, да никто не собирается, все только будут отталкиваться, из-за чего – потому что усиленный контроль за этим идёт.

Поэтому предлагается просто эти барьеры снять и дать возможность детям получать профессиональную подготовку, опыт зарабатывания денег, чем раньше, тем лучше. Спасибо.

Андрей Кузнецов (выступление от фракции):

- Уважаемые коллеги, ну, вот сейчас может сложиться впечатление, что якобы разделились мнения на тех, кто считает, что дети должны работать, и что воспитание должно быть трудовым и так далее, и на тех, кто против этого. Что вот детям не надо работать, давайте они будут только учиться и так далее. Я сразу хочу сказать, что это как бы неправильное навязанное сейчас понимание. Не об этом сейчас идёт речь. Авторы законопроекта, когда говорили о причинах его подготовки, сказали следующее. Процедура. Ведь действительно Екатерина Петровна сказала, что есть сейчас возможность работать. Но процедуры приёма, проверки детей, допуска их к работе, они забюрократизированы. И вот этот закон, он призван упростить это. Здесь в чём проблема-то самая главная. Я как раз представляю ту часть, которая считает, что в этом виде не надо принимать закон, что его надо очень сильно править. Если мы хотим действительно, чтобы нам дети сказали спасибо. А дети скажут спасибо только тогда, когда у них появится возможность работать и получать за это деньги. Но данный законопроект, он не детям облегчает возможность, он облегчает возможность работодателям, может быть, контрольным органам каким-то. Что не устраивает. Смотрите, то, что опеку как бы отстраняют от участия в договорах, с этим ещё хоть как-то можно согласиться, хотя здесь есть очень важный момент, связанный с тем, что опека должна наблюдать и за родителями, правильно ли родитель ведёт себя. Родители у нас разные бывают, и они могут толкать детей на совершенно разные вещи. Но ладно. Это ещё полбеды.

Дальше. Непонятно, что происходит вообще с этим списком. То есть вот сейчас есть список, который формирует Правительство России, список запрещенных работ, на которые нельзя привлекать детей в определенном возрасте. Вводится рекомендательный… В этот рекомендательный могут не попасть те, которые запрещены и те, которые рекомендованы. Что с ними делать? То есть появляется какая-то двусмысленность. Непонятно вообще, зачем эта норма вводится. Третье. С медосмотрами. Есть понятие "профилактический осмотр", а есть предварительный осмотр к работе, когда человека изучают. Давайте мы не будем это путать. Это не бюрократическая препона. Это то, что касается здоровья детей. И никаким медосмотром, который прошел в школе, не надо заменять. Мы все чётко знаем разницу тех медосмотров, которые ведутся в школе и тех, которые ведутся на предприятии при приёме на работу. И здесь совершенно не актуальны эти ссылки на то, что вот это дорого, это, значит, время надо тратить и так далее. Слушайте, ну тогда давайте, если никто не возражает, вообще не будем законы соблюдать и никакие нормы. Значит, это тоже неправильно.

И последний момент, о котором я задавал вопрос, который тоже признан авторами, и они говорят, что ко второму чтению что-то поправят. Ну зачем эту норму-то вводите? Это всего четыре нормы новых у вас. И они все четыре не выдерживают никакой критики. Значит, давайте мы не будем, попытавшись выплеснуть бюрократию, которая сегодня мешает детям получить быстро, самих-то детей не будем выплёскивать. Если мы хотим упростить процедуры, давайте упрощать процедуры, чтобы это было быстрее, давайте организовывать рабочие места, УПК в школах, колледжах и так далее.

И самый главный момент еще, пока есть время, в школе учащиеся, и в колледже, и в техникумах, – это разные дети. И самое главное, на чём мы сейчас компромисс ищем, хотелось бы еще такой пункт ввести, при условии соблюдения успеваемости, потому что, если это мешает учёбе, значит, этим, наверное, не надо заниматься. Спасибо.