26 января в Государственной Думе в ходе "правительственного часа" с докладом "Об актуальных вопросах внешней политики Российской Федерации" выступил Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. От фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ" вопросы задали Олег Нилов, Яна Лантратова и Николай Новичков, выступил Заместитель Председателя ГД Александр Бабаков.

Олег Нилов:

- Уважаемый Сергей Викторович, сегодня угроза массового проникновения экстремистов разных мастей в Россию высока как никогда. В общем и до этого большинство мигрантов, особенно из Таджикистана, Узбекистана, прибывая в безвизовом порядке миллионными потоками, создавали большие проблемы, участвуя в серых незаконных схемах производства различного фальсификата, работая на различных "мини-черкизонах", а то и вовсе вовлекаясь в криминал, ОПГ, экстремистские сообщества. В странах Персидского залива, как вы знаете, на одного гражданина восемь-девять мигрантов трудовых, и никаких проблем с преступностью, с серыми схемами нет.

Считаете ли вы, что настала пора нам распространить в миграционное законодательство вот такие нормы: трудовые визы, официальные приглашения юридических, физических лиц с персональной ответственностью за этих трудовых мигрантов?

Сергей Лавров:

- Да. Я сразу отмечу, что ответ на этот вопрос подробный с конкретными фактами содержится в письменных материалах, которые мы заранее распространили перед моим выступлением. Но суть нашего подхода заключается в том, что всё-таки нельзя сравнивать тех трудовых мигрантов, которые работают в Эмиратах или в Катаре, с трудовыми мигрантами, которые находятся на территории Российской Федерации. В том случае, в случае со странами Персидского залива, они никогда не были гражданами единого государства. В нашем случае это всё-таки совсем свежее историческое событие, которое можно по-разному оценивать, но которое, конечно же, очень негативно сказалось на жизни обычных людей, в том числе тех, кто привык передвигаться по своей большой единой Родине в поисках работы и так далее. И понятно, что эти процессы вызывают в обществе сегодня неоднозначную реакцию. Мы видим, как эмоционально воспринимаются и различные инциденты с участием трудовых мигрантов из соседних с нами республик.

И, безусловно, этой теме уделяется уже достаточно давно серьезное внимание, делается всё это по линии Министерства внутренних дел, которое сейчас уже много лет выполняет функции федеральной миграционной службы в рамках соответствующего департамента. И, кстати, департамент представлен в Правительственной комиссии по делам соотечественников за рубежом, которую я возглавляю, но в отношении режима для мигрантов – это вопрос МВД, и я знаю, что коллеги максимально возможное делают для упорядочения ситуации в этой сфере, в том числе путём договорённостей, мы на них сейчас настаиваем, со странами, которые предоставляют основную массу трудовых мигрантов (это и Киргизия, конечно, и Таджикистан, и Узбекистан), договариваемся с ними о том, чтобы в этих странах организовывались центры организованной подготовки трудовых мигрантов, каковые центры используются, в том числе, для того, чтобы убедиться в нормальном знании, в приемлемом знании русского языка и не менее важно – в знании и понимании законов и традиций Российской Федерации. Понятно, что идеального результата, как и в любой другой сфере человеческой деятельности, достичь едва ли можно, но то, что эта работа реально влияет на вопросы, о которых мы говорим, я думаю, можно констатировать, к тому же она в самом начале, и думаю, будет больше позитивного результата.

Яна Лантратова:

- Уважаемый Сергей Викторович, ряд зарубежных партнёров системно агрессивно используют так называемую "мягкую силу", например, в странах СНГ через НКО, работу с людьми, сети блогеров, журналистов, как политику для отрыва этих стран от России. Наш МИД проводит большую работу, спасибо вам. Есть и наши НКО и ФОИВы, которые работают там, но есть разрозненность их работы, у каждого свой вектор, этим мы ослабляем нашу позицию за рубежом.

В этих условиях необходимы решительные меры – объединение государства, привлечение НКО, мониторинг, "дорожная карта". Может, нужно усиление полномочий Россотрудничества, допфинансирование гуманитарной политики, создание координируемой АНО, как институт Гёте, которая в связке будет продвигать русский язык, культурный код России, усиление работы по содействию международного развития, увеличение квот на обучение студентов в наших вузах, проверенные учебники русского языка? Скажите, какие варианты сотрудничества могут быть с министерством в этом вопросе?

Сергей Лавров:

- Я уже говорил о том, что вот эта так называемая "мягкая сила" за неимением более узнаваемого термина, конечно, сейчас является одной из важнейших сфер и одним из важнейших инструментов международной деятельности. Вы абсолютно правы, сейчас Западом, в принципе, не сейчас, уже много лет назад, был взят курс, который сейчас достиг очень мощного размаха, на всяческое внедрение неправительственных организаций, фондов в мировую политику и в навязывание другим странам тех моделей развития, в которых заинтересован. А, как правило, в подавляющем большинстве случаев он заинтересован в таком развитии, скажем, наших соседних стран, которое будет отрывать их от Российской Федерации, а в более отдаленных местах тоже заинтересованы в том, чтобы страна не становилась дружественной по отношению к нам, к Китайской Народной Республике, и мы всё это понимаем. И здесь упирается в то, что подавляющее большинство этих некоммерческих организаций создано на государственные деньги, на бюджетные средства Агентства международного развития США, Форин-офиса Великобритании, других структур, которые существуют на бюджетные деньги, эти же бюджетные деньги перераспределяют неправительственным организациям, в которых руководят, опять же, в подавляющем большинстве бывшие чиновники государственного аппарата наших западных коллег. У нас здесь опыта меньше. У нас, да, был опыт СССР – Советский фонд мира, другие неправительственные, комитет молодежных организаций.

Сейчас этого, если сопоставлять с тем, что происходит, конечно, капля в море. И у нас специально создан был Фонд поддержки публичной дипломатии имени Горчакова, который должен по своему уставу финансировать российские НКО, которые готовы выходить на международный уровень. Денег очень мало, все это знают, и ещё раз повторю, бюджеты аналогичных структур, аналогичных нашему Россотрудничеству или институту Пушкина, в зарубежных, в ключевых зарубежных странах, на несколько порядков больше, конечно, они оставляют нас позади. Проблема известная, мы ею занимаемся и есть принципиальная поддержка Президента. И постепенное увеличение проходило за последние годы тех средств, которые на это выделяются, будем продолжать добиваться более существенно.

Николай Новичков:

- Уважаемый Сергей Викторович, мы, конечно, всецело поддерживаем работу Министерства иностранных дел по поддержке соотечественников. Эта работа огромная. Конечно, как вы правильно сказали, до идеала ещё долго, но это не значит, что её не надо вести. Это очень здорово. Отдельно вызывают вопросы права соотечественников, которые уже являются гражданами Российской Федерации, но проживают за пределами нашей страны. Ну, достаточно сказать, что у нас одних избирателей почти два миллиона, которые постоянно проживают за пределами Российской Федерации. И тут, конечно, особую озабоченность вызывают наши страны ближнего зарубежья. И возникает вопрос, какие дополнительные, может быть, государственные гарантии или на законодательном уровне нужны изменения, чтобы полноправно защитить права и интересы граждан Российской Федерации, которые проживают там. Может быть, нужно дополнительное какое-то законодательное регулирование. Здесь мы, собственно, готовы слушать и поддерживать.

Спасибо.

Сергей Лавров:

- Если соотечественник проживает постоянно в другой стране, оставаясь гражданином России, то, как и в нашей правоприменительной практике, если с ним что-то происходит (хорошее или не очень) в той стране, то, будучи человеком с двойным гражданством, он подлежит законодательству государства, на территории которого он находится. Мы так же поступаем.

Есть у нас особые случаи, конечно. Союзное государство России и Беларуси. Там есть специальный договор о выравнивании прав всего и вся – и субъектов хозяйствования, и экономических операторов, и граждан. Многое сделано, хотя не до конца. Это вот одна возможность, как продвигаться в защите прав.

В остальных случаях, когда таких масштабных документов нет о том, что все права должны быть равны "у наших" и у "ваших" граждан, надо заключать отдельные договорённости. Я просто хочу немножко более конкретно этим озаботиться. Если у вас есть примеры ситуации, которые затрудняют нашим гражданам жизнь в зарубежных соседних государствах, я буду признателен, если вы нам их пришлете, и мы тогда отреагируем.

Выступление Александра Бабакова:

- Уважаемый Вячеслав Викторович (Володин, Председатель ГД – Прим. ред.)! Уважаемый Сергей Викторович! Уважаемые коллеги!

Предваряя свое выступление, хотел бы обратиться к Сергею Викторовичу и поблагодарить его за выдержку и терпение. Если позволите, приступлю.

На наших глазах происходит возрождение дипломатии и, конечно, ключевую роль в этом возрождении играет наше Министерство иностранных дел, демонстрируя остальному миру настоящие традиции классической дипломатии, и надо признать, что не только у нас, но и во всём мире существует определенный дефицит дипломатического изложения.

Сложно переоценить усилия наших дипломатов, об этом говорил и Сергей Викторович, по сохранению системы обеспечения стратегической безопасности. Речь идет и о продлении договора СНВ-3, и Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе. Конечно же, мы приветствуем совместное заявление лидеров пяти ядерных держав. Само наличие этого заявления внушает осторожный оптимизм, хотя мы до сих пор не получили серьезной и конструктивной реакции на это заявление.

Огромные усилия прикладывают российские дипломаты и в сфере реализации важнейших энергетических, транспортных и иных проектов России за рубежом, чего стоят газопроводы "Северный поток", "Турецкий поток", и надо признать, что реализация этих проектов потребовала от нашей дипломатии не меньших усилий, чем эти усилия применялись в практических и технических решениях.

Конечно, большую работу Министерство иностранных дел России ведет и в сфере гуманитарных проектов, об этом тоже уже звучало, но я хотел бы выделить один из них, который далеко не исчерпывает весь объем. Это сотрудничество с Русской православной церковью, где оказывается существенная поддержка и защита прав и интересов верующих в различных странах. И один из ярких примеров – это поддержка возрождения, организация работ по оформлению внутреннего убранства Храма Святого Саввы в Белграде, который стал одним из крупнейших мировых центров паломничества православных граждан. Это самый крупный православный храм в Европе.

Действия и позиция МИДа позволяют трезво оценивать ситуацию с постоянными попытками оказания санкционного давления на нашу страну. И надо отдать должное Министерству иностранных дел, которое ведет себя очень спокойно и последовательно, демонстрируя всем нам, что санкции не могут в нашем случае оказать существенного влияния не только на нашу позицию, но и на наше настоящее и будущее.

Конечно, этому способствует, в том числе, и поддержка курса внешней политики, определяемого Президентом России и успешно реализуемого Министерством иностранных дел, всеми политическими силами, представленными в Государственной Думе.

Я бы хотел только подчеркнуть, что уже выступавшие здесь руководители комитетов, которые связаны с вопросами внешней политики, они возглавляются представителями оппозиционных партий, что не мешает вырабатывать конструктивный подход и готовить документы, поддерживаемые практически консолидировано всей Государственной Думой.

Возрождение мировой дипломатии после десятилетий ее деградации стало возможным благодаря возвращению России в статус мировой державы. Но и главное, что здесь вышло на первый план наше требование учета наших собственных национальных интересов.

Распад СССР и 90-е годы по совершенно объективным причинам обратили образ России и уважение к ней в полный прах. И надо признать, что мы долгое время не боролись с этим. И, конечно, трудно ожидать, что это не нашло определенной реакции у наших оппонентов. Однако времена изменились, обстоятельства и сами реалии стали другими, Россия пришла в себя и вернулась, настало время мирного гуманитарного наступления, решительного и эффективного.

Здесь говорилось о мягкой силе, ну, конечно, и говорилось о фондировании этой мягкой силы, конечно, оно недостаточно, а если сравнивать с другими объемами, о чём напомнил Сергей Викторович, то его практически нет. Раньше это пытались оправдать отсутствием средств, даже некой некомфортной пропагандой мягкой силы. Но теперь тоже времена изменились, и у нас есть иные примеры, иные возможности. Существуют механизмы, позволяющие на международной арене демонстрировать нашу жесткую позицию.

Конечно, у нас есть ресурс, который практически сегодня не используется или используется недостаточно, – это упомянутые русскоязычные соотечественники за рубежом и вообще все те, кто симпатизирует России, и их десятки миллионов на всех континентах. Если добавить к ним всех тех, кто получил образование в СССР и в России получает, то совсем немалое количество симпатизантов сегодня проживает за рубежом. И у нас есть фактически уже своя сеть агентов влияния, которую надо просто научиться правильно использовать.

К чему мы могли бы призвать?

Последнее десятилетие показало наглядно, что российское среднее и высшее образование, русский язык, русская культура пользуются большим спросом в странах не только ближнего зарубежья, но и за его пределами. И мы здесь можем использовать существующую за рубежом инфраструктуру, создавать новую, но не только, мы можем использовать современные средства доставки информации, знаний с помощью цифровых технологий, это уже используется внутри России. При этом мы призываем Правительство использовать эти ресурсы, связанные с дистанционным образованием, но акцентировать внимание не на российских школьниках, а на наших соотечественниках, и это крайне эффективный способ предоставления им возможности получить российское образование как среднее, так и высшее.

Мы говорим о всемерной поддержке компаний, действующих в интересах реализации этих проектов, надо просто помочь им открыть двери в эти страны.

Наши НКО, институты гуманитарного развития, объединения соотечественников за рубежом должны быть серьёзно укреплены и поддержаны российским государством, чтобы они ощущали свою востребованность со стороны нашего отечества. На фоне разворачивающихся событий наша прежняя скромность и застенчивость выглядят сегодня очень странно, и мы должны отойти от этого.

С головокружительной скоростью в мире меняются и экономические реалии. Глобального доминирования одного центра сейчас уже нет. Краеугольный камень будущего мирохозяйственного уклада – это структура и организация мировых финансов. Много говорится о необходимости превращения рубля в резервную валюту, если не сразу в мировую, то хотя бы в региональную. О реальности этого уже не спорят, а признают, что это возможно.

Поэтому Россия вполне способна обеспечить самое серьёзное энергетическое, природно-ресурсное, продовольственное и военное наполнение будущей валютной корзины, причём категорически не следует стесняться упоминания этой четвёртой компоненты. Россия действительно в состоянии физически защитить себя и своих партнёров, и экспорт безопасности – это тоже важнейшая часть экспорта, и последние 30 лет продемонстрировали важность этого обстоятельства.

Но не безопасностью единой. Россия – обладатель огромного числа важнейших научно-технических и производственных компетенций, которые могут служить ещё одним серьёзнейшим аргументом. И надо раскрывать эти компетенции.

Скажем прямо, нам ещё только предстоит вернуть рублю полностью суверенный инвестиционный статус даже в собственной стране, но эти процессы можно запараллелить и попытаться их реализовать в ближайшее время.

Ничто не мешает параллельно поставить вопрос о подготовке широкомасштабной международной конференции по образованию нового валютного блока. И здесь надо признать, что рублю совсем не обязательно быть единственной валютой в корзине, могут быть весьма гибкие механизмы регулирования и включения иных валют.

Важно одно, кто может за свои суверенные деньги обеспечить компетенции, ресурсы, энергию, тот и прав. А мы можем поставить такую задачу и, соответственно, сможем, и будем правы.

У нас огромное преимущество: мы не требуем ни покорности, ни дани, мы требуем лишь предсказуемости и соблюдения правил, установленных в процессе открытых и прямых переговоров.

Пришло время признать, что и Международный валютный фонд, и Всемирный банк задумывались в своё время, в послевоенное, совершенно другими и сегодня это не инструмент развития, а инструмент неоколониализма и финансового диктата.

В качестве механизма подкрепления распространения нашего влияния в мире можно было бы использовать механизм расширения собственной валютной зоны, в том числе с использованием цифрового рубля.

Этот механизм проходит у нас тестирование, но очень медленно. Мы значительно отстаём от Китая, в частности, где уже около 200 миллионов человек пользуются в тестовом режиме цифровым юанем.

И цифровой рубль – чрезвычайно перспективная технология для проецирования нашего экономического и политического влияния на дружественные страны.

Здесь долго и много говорилось о наших соотечественниках. И я бы хотел призвать к ясности в этом вопросе, и в вопросах не только миграционной политики, не только в вопросах гражданства, но и в целом по отношению к нашим соотечественникам.

Мы уже понимаем, что Россия сегодня весьма привлекательна, она привлекательна и как место жительства, и как место, где может быть реализовано многое, что связано с жизнью человека. Но мы понимаем, что сегодня русскоговорящим соотечественникам совсем не просто вернуться на историческую Родину. Да, этим занимается огромное количество министерств, ведётся колоссальная работа по нахождению эффективных методов предоставления гражданства, но не только.

И надо задаться вопросом, чего мы боимся или кого боимся? И поэтому одним из предложений можно было бы рассмотреть организацию и проведение по заранее определённому протоколу и формату, ограниченную по времени общественную дискуссию с привлечением профессионалов, носителей компетенций и широкой общественности, и выяснить, наконец, а "наши" – это кто? Кого мы хотим видеть нашими будущими гражданами, соседями, друзьями? Кого хотим пригласить в наш дом? В конце концов, это просто даже интересно.

Итоги такой дискуссии позволят сформировать компетентное и презентативное техническое задание для законодателей, в том числе для нас, и для исполнительной власти в части будущих законов и постановлений.

Я бы хотел еще раз воспользоваться возможностью своего выступления, и поблагодарить Министерство иностранных дел и всю вашу команду за тот труд, который вы ведете.

Спасибо.