19 февраля Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона № 603839-7 "О внесении изменения в статью 7 Федерального закона "О Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом" (в части полномочий по проведению проверки проектной документации объектов использования атомной энергии, строительство которых осуществляется за пределами территории Российской Федерации, а также результатов инженерных изысканий, выполняемых для подготовки такой проектной документации)". С докладом по данному законопроекту выступил статс-секретарь – заместитель генерального директора по обеспечению государственных полномочий и бюджетного процесса Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом" Сергей Новиков. От фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" задал вопрос Федот Тумусов:

– Уважаемый Сергей Геннадьевич, я в последнее время наблюдаю какую-то тенденцию автономизации наших министерств, ведомств и государственных корпораций. Вчера в Комитете по охране здоровья мы рассматривали законопроект, в котором Министерство обороны предлагает создать отдельную структуру по регистрации лекарственных средств и медицинских изделий.  

Мне кажется, тут нарушается принцип разделения исполнительной деятельности и надзорной деятельности. Получается, как в том известном анекдоте, когда унтер-офицерская жена сама себя высекла.

У меня такой вопрос. Каким будет заключение Росатома, если по результатам проверки проектная документация большей частью не будет соответствовать российским стандартам, но при этом отвечать требованиям иностранного государства? Какое будет решение?

Спасибо.

Сергей Новиков:

– Ответ на самом деле очень простой. В соответствии с действующей практикой, если мы говорим об использовании средств бюджетной системы Российской Федерации, в рамках коммерческих контрактов это и так используется, то госкорпорация "Росатом" выступает фактически в двоякой позиции или имеет две задачи.

То есть, во-первых, мы реализуем позицию Российской Федерации по отношению к этому объекту, который строится на территории иностранного государства, и фактически являемся единственным российским компетентным органом, который такого рода сопровождение может организовать.

Вторая часть ответа заключается в том, что нам крайне важно, чтобы российским законодательством такого рода функционал был возложен на госкорпорацию, потому что это существенным образом облегчает наши, даже не сказать коммерческие, а содержательные, в том числе, технологические переговоры с представителям иностранного государства, потому что у нас не просто коммерческий интерес, связанный с реализацией проекта, а это действительно позиция Российской Федерации, которая наделила "Росатом" такого рода компетенцией. Вот здесь такая двоякая история.

При этом повторюсь, что здесь речь не идет о финансовых аспектах, здесь речь идет о технологических, инженерных аспектах, связанных с реализацией проекта, где ключевым фактором являются вопросы безопасности. И мы фактически, ещё раз повторю, на сегодняшний день являемся единственным компетентным органом, который может, соответственно, сопрячь те позиции, которые есть в иностранном законодательстве, с теми позициями или регламентами, которые есть в Российской Федерации.

При этом хочу сказать, что по факту получается зачастую, что если говорить о технических требованиях и требованиях безопасности, то законодательство иностранных государств более мягкое, чем законодательство Российской Федерации. Поэтому проверки происходят по обоим факторам, по обеим составляющим.