Как бороться с зарплатным рабством, когда будет внесен законопроект об ипотечных каникулах и как смарт-контракты могут помочь контролировать застройщиков — в кулуарах Российского инвестиционного форума в Сочи рассказал глава Комитета Госдумы по финрынку, депутат фракции "СР" Анатолий Аксаков.

— Тема, которая вызвала большую дискуссию, — это создание единого зарплатного оператора. Как вы относитесь к этой идее, какие у нее плюсы и минусы?

— К идее я отношусь положительно и считаю, что хорошо было бы избавиться от зарплатного рабства. Формально это сейчас возможно, то есть человек может выбрать любой банк, где желает обслуживаться и желает, чтобы туда перечислялась его заработная плата. Но реально это оказывается не очень просто. Трудно избавиться от влияния руководителя, который принимает решение, с какими банками ему сотрудничать. И как правило, сотрудничая с этим банком, он в том числе получает иногда льготные кредиты для реализации разных проектов. Конечно, он может убедить работников обслуживаться в этом банке. И всю систему наладить так, что люди будут даже поневоле или по воле выбирать этот банк. Вопрос заключается в том, стоит ли овчинка выделки. Потому что затраты на создание такого оператора, такого реестра могут оказаться намного сложнее, чем эффект, полученный от реализации этой идеи. Тем более Центральный банк тоже высказал свои опасения, Эльвира Сахипзадовна (Набиуллина — Прим. ред.) на встрече с банкирами в Бору. Так что вопрос дискутируется, но не думаю, что в 2019 году мы его закроем, говорить о том, что это дело ближайшего будущего, пока не приходится.

— Эти предложения будут оформлены в письменном виде?

— Я обратился в Федеральную антимонопольную службу и в Центральный банк, чтобы они подготовили совместное письмо в адрес Правительства Российской Федерации и в адрес банков, чтобы все-таки найти варианты решения этой проблемы. И, может быть, дать возможность работникам, которые устраиваются на работу, заполнить анкету, где указано несколько банков, чтобы на конкурсной основе сам человек выбирал, какой банк предлагает ему наилучшие условия, и ставил галочку напротив того банка, который ему интересен. Этот вариант самый простой, быстро реализуемый. И вполне возможно, что и законодательно это не надо закреплять, достаточно, чтобы Федеральная антимонопольная служба настояла на этом требовании.

— Еще одна тема, которая поднималась на встрече в Бору, — это недобросовестное переманивание клиентов самими банками друг у друга. Как вы думаете, стоит ли эту сферу контролировать жестче?

— Здесь несколько вариантов. Первый — это сама этика поведения банкиров. В Бору состоялось заседание совета ассоциации ("Россия" — Прим. ред.), где были утверждены этические нормы поведения членов ассоциации, которые предусматривают в том числе добросовестное поведение на конкурентном рынке. И исходя из этих этических норм, тот банк, который нарушает их, распространяет недостоверную информацию, должен исключаться из числа членов ассоциации. Очевидно, мы будем информировать об этом и общественность, и Центральный банк, и те органы, которые должны следить за тем, как распространяется информация (достоверная и недостоверная), в том числе Федеральную антимонопольную службу и прокуратуру, возможно. Это работа внутри самого сообщества. И второе направление — это законодательная работа. Мы приняли в первом чтении закон, по которому будут блокироваться сайты, при помощи которых ведется незаконная деятельность — например, создание финансовых пирамид, фишинг, либо реклама нелегальных финансовых услуг. И возможно, в будущем, а может быть, даже при доработке этого законопроекта, мы увеличим и ответственность за распространение недостоверной информации. ЦБ тоже будет действовать жестко — уже были ситуации, когда ЦБ вмешивался и выявлял тех, кто это делает, в том числе привлекая к ответственности.

— Какая у вас позиция по разморозке счетов эскроу?

— На мой взгляд, разморозка счетов эскроу — это правильное решение. Строительной организации, конечно, лучше привлекать относительно дешевые ресурсы, можно сказать, бесплатные ресурсы счетов эскроу для выполнения своих работ, чем кредитные ресурсы. Но мы договорились, что должен быть четкий механизм — должны быть прописаны этапы строительных работ, после которых наступает разморозка счетов эскроу, для того, чтобы можно было по крайней мере закрыть затраты, связанные с первым этапом или с покрытием кредитных ресурсов, которые застройщик получил от кредитной организации. Это надо четко прописать и очень четко контролировать. Может быть, цифровые технологии позволят контролировать все этапы работы, понять, что действительно этап завершился, и когда компьютер определит, что работы выполнены, даст команду на разблокировку счета — возможно, на основе смарт-контракта. Но говорить о том, что это вопрос решенный, пока рано. Есть риски — застройщики научились вводить в заблуждение, предоставлять документы о выполненных работах и, соответственно, могут ввести в заблуждение банк. Таким образом, мы рискуем, что деньги дольщиков теперь уже через банк, через счета эскроу, могут опять же уйти на невыполненные работы. Поэтому цифровые технологии здесь нам должны помочь.

— Видите ли вы возможность это сделать в этом году, начать хотя бы разрабатывать этот механизм?

— Я вижу возможности. Минстрой активно этим занимается, он тоже заинтересован. Я думаю, что главная заинтересованная сторона здесь дольщик. Мы обратили внимание наших самых продвинутых застройщиков на цифровые технологии, предложили им представить механизмы, которые позволили бы четко гарантировать, что работы выполнены. Соответственно, мы часть денег направим на оплату выполненной работы. При этом банки, как это ни странно, тоже заинтересованы, чтобы эти счета разблокировывались, а также заинтересованы, чтобы выделенные кредитные ресурсы погашались со стороны застройщика. Соответственно, они эти деньги опять смогут направить, не опасаясь, в другие проекты.

— Когда вы говорили с застройщиками, то какие-то сроки обговаривали?

— Я думаю, что к концу года будет решение принято.

— Когда вы планируете внести на рассмотрение законопроект по ипотечным каникулам? Когда этот проект реально может заработать?

— Идеологично и концептуально мы поддерживаем эту идею, мы уже над этим работаем вместе с Центральным банком. Первый драфт законопроекта не давал четкие критерии, четкие правила, когда такие каникулы могут для заемщика наступить. Сейчас готовится второй драфт. Я думаю, что в начале следующей недели. 18−19 февраля — те даты, когда может быть этот законопроект внесен на рассмотрение Государственной Думы.

— Нашумевшая история, которая затронула страховой рынок, — это с похищением картины Куинджи. Выяснилось, что очень часто галереи не страхуют время нахождения картины на выставке, считая, что риски минимальные, а страховать все время выставки достаточно дорого. Прозвучали предложения внести законодательные изменения, чтобы снизить эти расходы, чтобы картина могла быть застрахована во время экспозиции. Ваше мнение по этой ситуации. Что можно поменять?

— Страховать обязательно надо. Это действительно дорогостоящее имущество, в том числе принадлежащее государству. В принципе, это даже не дорогостоящее, а бесценное имущество, которое требуется защищать разными способами. Здесь должна быть не только денежная защита со стороны страховщиков, но и реальная защита. Нужно смотреть, как ведется охрана этих картин, и, соответственно, уже такие безобразные случаи, которые случились в Третьяковке, вряд ли будут. Естественно, тарифы должны быть разумные. Мы сейчас запустили переговорный процесс со Всероссийским союзом страховщиков для того, чтобы найти компромисс. Мы будем с Центральным банком общаться. Мы должны найти компромисс, который позволил бы страховать, но так, чтобы страховщики тоже не были внакладе. Главная задача страховщиков будет заключаться в том, чтобы проследить систему безопасности как раз в таких центрах, как Третьяковка, Эрмитаж и так далее. В Эрмитаже тоже воровали, это мы помним. Это также позволит обеспечить защиту наших национальных богатств в сфере культуры.

— Поднимались ли вопросы про музейные фонды? Ведь достаточно большое количество произведений хранится в запасниках, и вот на них страхование точно не распространяется.

— Мы этот вопрос специально не обсуждали. Этот вопрос тоже должен быть в сфере страхования. То, что мы видим в музее, — это одна сторона. В фондах в разы больше разных предметов искусства, но тем не менее их надо страховать. И когда там нет должного контроля, то могут быть безобразия. Очевидно, что надо страховать. И страховщики должны потребовать контроля и ответственности тех, кто этот контроль должен осуществлять.

— Какие у вас ожидания и прогноз по изменениям ключевой ставки Центрального банка?

— Центральный банк не поменял ключевую ставку. Это связано с устойчивой макроэкономической ситуацией и с тем, что те факторы, которые повлияли на инфляцию, уже исчерпали свое влияние. Я думаю, что тенденция будет на улучшение ситуации в экономике. Сейчас начнется реализация наших национальных проектов, со второго квартала, и они будут драйвером экономического развития нашей страны. Соответственно, ситуация с абсорбированием денежной массы будет улучшаться, деньги со стороны бизнеса будут увеличиваться, и все это будет работать на снижение инфляции. Я ожидаю, что уже с третьего квартала текущего года Центральный банк будет задумываться о снижении ключевой ставки и, возможно, даже начнет ее снижать. Вполне возможно, что в сентябре может быть решение о снижении ключевой ставки на 0,25%.