14 февраля Государственная Дума отклонила законодательную инициативу "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" – проект федерального закона № 446716-7 "О внесении изменения в Федеральный закон "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" в части регулирования отношений, связанных с осуществлением заказчиком закупок товаров, работ, услуг у юридических лиц, которые признаются взаимозависимыми с ним лицами". С докладом и заключительным словом по данному законопроекту выступил Валерий Гартунг.

Доклад:

– Добрый день! Уважаемый Иван Иванович (Мельников, Первый заместитель Председателя ГД – Прим. ред.)! Уважаемые коллеги!

Вы помните, коллеги, в этом зале чуть больше года назад мы обсуждали поправку, внесённую во втором чтении Правительством Российской Федерации, которая вывела из-под действия 223-го федерального закона закупки у взаимозависимых лиц. Я тогда объяснял, о чём идёт речь, вы, наверное, помните это обсуждение.

Речь идёт о том, что, выведя из-под действия 223-го федерального закона закупки у взаимозависимых лиц, мы вывели из-под действия этого закона закупки на десятки триллионов рублей. Я напомню тем, кто не знает или не помнит. Это все естественные монополии. Что такое естественные монополии? Стоимость на их услуги устанавливается законом. То есть это регулируемые виды деятельности. Это все виды тепловой, электрической энергии. То есть это фактические расходы граждан.

Второе. Это компании под государственным контролем.

Третье. Это естественные монополии, то есть это, фактически, тот сектор, а сегодня он, по сегодняшней статистике, составляет примерно 70% российской экономики, за который граждане платят больше всего. Поправкой Правительства разрешили этим компаниям вывести из-под конкурентных процедур закупки у взаимозависимых лиц.

Как это работает на практике? Например, какая-то тепловая компания захотела поменять трубы. По закону она сейчас, так как её тариф регулируется, должна через конкурентные процедуры проводить закупки, потому что она потом этими закупками объясняет свои затраты на формирование тарифа, и, соответственно, региональная энергетическая комиссия проверяет это всё. И именно поэтому в федеральном законе 223 заложено, что закупки всех этих компаний должны проводиться по максимально конкурентным процедурам.

Имея такого рода лазейку, что делают такие компании? Они покупают долю в уставном капитале у любой конторы. У нас сейчас минимальный уставный капитал в ООО 10 тыс. руб. – 25% за 2,5 тыс. руб. И через неё могут покупать неограниченный объём товаров и услуг без проведения конкурентных процедур. Таким образом, они любую стоимость обоснуют – электроэнергии, тепловой энергии, воды, любых товаров и услуг, стоимость которых регулируется нашим законодательством. Понятно объясняю? Вот о чём идёт речь.

Мы предлагаем убрать эту лазейку, вернуть законодательство в то состояние, в котором оно находилось до принятия этой поправки.

Правительство Российской Федерации заявляет о том, что, дескать, проблема есть. Вы помните, я задавал этот вопрос премьер-министру здесь, в этом зале. Он сказал: давайте мы посмотрим, как будет работать эта норма и к её обсуждению ещё вернёмся. Антон Германович Силуанов (Министр финансов – Прим. ред.) в той ложе находился, говорил о том, что, да, действительно, проблема есть, и мы действительно сейчас готовим поправки, которые бы эту ситуацию урегулировали, чтобы убрать эту дыру из закона, через которую могут проходить десятки триллионов государственных рублей в частные карманы.

Но, к сожалению, я читаю заключение Правительства Российской Федерации, тот закон, который мы внесли, оно не поддерживает, объясняя это тем, что они, дескать, готовят свой проект закона и в ближайшее время его внесут. Но уже прошло больше года, и уже больше года закупки на триллионы рублей проходят мимо государственного контроля.

Напоминаю о размерах этих закупок. По 223-му федеральному закону до вступления в силу этой нормы закупки осуществлялись примерно на 30 трлн руб. Напоминаю, что у нас доходная часть федерального бюджета примерно 17 трлн руб.

Почему я говорю, что размеры этих закупок известны до вступления в силу этого закона? Да потому что как раз этим законом мы вывели из-под госконтроля закупки, которые мониторятся Минфином. То, что мониторилось до этого, показывает, по данным Минфина: 97% всех закупок производилось, вдумайтесь, неконкурентными способами. Даже без учёта этой дыры 97% из 30 трлн руб. – это на 29 трлн руб. – закупок осуществлялось неконкурентными способами. Представляете, какого масштаба дыру открыли этим законом, что сейчас даже мы оценить её не можем.

Я не знаю, как премьер-министр будет в следующий раз объяснять нашему залу, как же они промониторили действие этого закона, потому что у них информации об этом нет. Понимаете, в чём суть? Нет информации, сколько, какой объём закупок проходит теперь мимо.

И те данные, которые поступают в Минфин, мы можем вычислить только эмпирическим путём, что у нас выросла экономика, с учётом поправки, что у нас доля государства в экономике тоже изменилась, мы можем только теоретически посчитать. Но даже если так посчитать примерно, то речь идёт о триллионах рублей в год.

Мы предлагаем убрать эту дыру и вернуть все в прежнее состояние. Это и является целью нашего закона. Если у кого-то есть вопросы, готов на них ответить. Спасибо. 

Заключительное слово:

– Уважаемый Иван Иванович! Уважаемые коллеги!

Безусловно, наша фракция поддержит этот законопроект. Потому что, когда нам с этой трибуны говорят о том, что у нас нет 11 млрд руб. на то, чтобы повысить пенсии военнослужащим, их семьям, а в то же время мы отказываемся перекрыть лазейку в несколько триллионов рублей, через которую утекают государственные деньги, коллеги, а что ещё можно сказать про наш парламент? Вы не обижайтесь тогда на граждан, на те эпитеты, которыми нас тут награждают, если мы такого рода решения здесь принимаем.

А теперь по сути. На самом деле жаль, что нет представителей Правительства, хотелось бы у них спросить. Представителю Комитета приходится отдуваться и за Правительство, и за Комитет. По пунктам.

Давайте сейчас посмотрим, как работает этот закон. Мы сейчас посмотрим, сколько денег украли из бюджета, а потом примем решение, перекрывать или не перекрывать. Не из бюджета, а из кармана этих госкомпаний, госкорпораций. Дескать, если много украли, то это отразится на результатах финансовой деятельности. А если финансовые результаты были не очень? Речь же идет о естественных монополиях, цены на услуги которых устанавливаются тарифом, подчеркиваю. Как вы найдете, куда деньги ушли: целевым образом, нецелевым? Вы не увидите этой информации. Вам все скажут, в любом случае объяснят, что все наши затраты были обоснованы, мало того, покажут заключение комиссии, которая устанавливает тарифы, региональной комиссии, энергетической комиссии. Все утверждено, понимаете.

Речь идет о чем? Что мы пытаемся вскрыть эти потоки, через которые высасывают деньги из карманов граждан. А вы говорите: нет, мы потом посмотрим. Да как вы их посмотрите? Никак вы их не посмотрите. Это первое замечание.

Второе. Нам тут рассказывают, что это сделано для того, чтобы крупные холдинги оптимизировали свою управленческую структуру, чтобы они оптимизировали свои закупки в рамках единой производственной цепочки работали. Коллеги, напоминаю, юридическое понятие холдинга в российском законодательстве отсутствует, его нет. Поэтому им и оперирует Правительство Российской Федерации и Комитет, потому что нет этого понятия. Понимаете? Оно есть в Википедии, а в законодательстве нет. Это первое замечание.

Второе. Когда Правительство Российской Федерации говорит: мы же это сделали для того, чтобы в рамках одной группы закупки осуществлялись. Группа лиц – это понятие у нас есть в законодательстве, это статья 9 135-го закона о защите конкуренции, где прописывается, что является группой лиц. И там подпункт первый: доля участия в уставном капитале более 50%. Теперь смотрим действующую редакцию. Взаимозависимые лица, эта формулировка прописана в Налоговом кодексе. Там написано: взаимозависимые лица – где доля участия в капитале более 25%. 

Теперь объясняю, почему так происходит, для чего эта норма была нужна. Дело в том, что по 223-му федеральному закону процедуры при закупках должны осуществляться не только госкомпаниями и компаниями с госучастием – естественными монополиями, но и их дочерними обществами по всей цепочке. Там, где в структуре всех обществ государство либо головная компания имеет 50% и более. И все компании проходят эти процедуры. Они все подпадают под этот закон, ничего придумывать дополнительно не нужно, они все под этим законом ходят. Если вы хотите, чтобы закупки этих компаний друг у друга выводились из-под этого контроля и упрощались процедуры, тут должно быть другое понятие – группа лиц.

Я недаром задал вопрос: а что же Правительство пытается поправки внести? Может, они хотят вместо взаимозависимых лиц группу лиц ввести? Так я с этим согласен. Именно это-то я и предлагал тогда. И тогда сказал: если вы хотите группу лиц вывести, так вы и напишите – группа лиц. Нет, вы же написали взаимозависимые лица.

Вы думаете, они нас хотят убедить, что Правительство не понимает разницы между группой лиц и взаимозависимыми лицами? Коллеги, если они в этом не видят разницы, они должны поменять работу. А если они думают, что мы не понимаем разницы, то они не в тот орган обратились. Если они считают, что среди 450 депутатов не найдется человек, который в этом не увидит отличие, коллеги, это неуважение к парламенту. Поэтому не надо здесь наводить тень на плетень, всё сделано целенаправленно для того, чтобы создать триллионную дыру по выводу денег из кармана граждан и из бюджета, что, на мой взгляд, одно и то же.

Поэтому не надо ждать Правительство, потому что ничего они не придумают, не для этого они вводили эту норму, по которой сейчас из кармана граждан и из государственного кармана выводятся триллионы рублей. Если вы не согласны с той формулировкой, которую мы внесли, мы во втором чтении готовы изменить её, давайте мы поменяем: не взаимозависимые лица, а группа лиц. Всё, тогда вопросов не будет, тогда все, кто входит в группу лиц, попадают в закон 223-й, всё, что они извне закупают, они должны по конкурентным процедурам проводить, а всё, что они закупают между собой, будут по внутреннему регламенту делать. И это было бы понятно. Вот в чем разница, что мы предлагаем.

Но Правительство не торопится этого делать и не раскрывает, а что же они на самом деле хотят внести. Я надеюсь, что когда будет Председатель Правительства здесь, он нам ответит на этот вопрос. Но о том, как будет на практике, коллеги, сразу вам говорю, никакой информации здесь не будет, потому что вам Минфин потом ответит: мы не можем вам предоставить информацию. Я уже интересовался этим вопросом, у них нет рычагов, потому что мы с вами, приняв эту поправку, которая сейчас действует, вывели из-под контроля Минфина эти сделки, они их не мониторят, у них нет на это права и возможностей, и обязанности у компаний предоставлять эту информацию тоже нет. Спасибо.