Период дешевых кредитов подходит к концу, рассказал в интервью "Российской газете" председатель Комитета Госдумы по финансовому рынку, председатель совета Ассоциации банков России Анатолий Аксаков. Резкий рост потребкредитования становится опасным.

Но начали мы наш разговор с новости вчерашнего дня – в интернете активно обсуждали, что некоторые российские банки решили прекратить прием в своих банкоматах банкнот номиналом пять тыс. рублей. Это объяснялось тем, что якобы появилось много фальшивых купюр.

– Анатолий Геннадьевич, что происходит? Все действительно так серьезно?

– Проблема с приемом пятитысячных купюр возникла из-за того, что некоторые банки вовремя не оснастили все свои банкоматы современными средствами идентификации фальшивых банкнот. После выявленного случая отказа банкомата принимать пятитысячную купюру, конечно, будет проведена проверка. Но в целом эта проблема затрагивает менее десятых долей процента всех банкоматов и будет решена в ближайшие дни. Так что сообщения о массовом вбросе фальшивых купюр можно считать фейковой новостью.

– ЦБ уже озвучил возможное введение ограничений для банков на выдачу потребительских кредитов. Возникла реальная угроза для стабильности финрынка?

– Потребительские кредиты сегодня растут темпами, серьезно опережающими динамику кредитования предприятий. За семь месяцев они приросли на более чем 11%, а кредиты компаниям нефинансового сектора – только на 4,6%. В годовом исчислении динамика еще более впечатляющая – почти 20% против чуть меньше 5%.

– А что с долгами? Это правда, что бизнес погряз в них?

– Да, здесь аргументы не в пользу юрлиц. Доля их просрочки по кредитам в общем объеме приближается к 7%, темпы ее прироста за этот год составили 10,5%. С кредитованием населения ситуация иная: доля "плохих" кредитов, наоборот, снизилась с 8,7% годом ранее до 6% на 1 августа. При этом объем таких кредитов на балансах банков уже год демонстрирует отрицательную динамику. Так что с точки зрения качества портфеля потребительских кредитов опасений быть не должно.

– Тем не менее, если все же введут ограничения на кредитование населения, как отреагирует рынок? Стоимость ссуд вырастет?

– Все зависит от формата ограничений. Банки умеют хорошо считать, оценивая свои вложения по трехмерной формуле "риск-доходность-использование капитала". Если потребуется больше капитала, то при прочих равных придется повышать ставки или снижать их не так быстро, как банки могли бы с учетом стоимости своих ресурсов. Другой путь – уход в более рисковые сегменты, если такая возможность еще есть, учитывая требования Банка России. Третий вариант – развивать сегменты с приемлемым уровнем риска, но без ограничений, например, ипотеку. Сегодня ставки по жилищным кредитам существенно ниже других категорий, но ограничения по потребссудам могут иметь своим следствием и рост ставок по ипотеке – банкам надо обеспечивать доходность кредитного портфеля. Если будут ограничения по темпам роста кредитования, то последует рост ставок при наличии того же объема спроса со стороны населения.

– Что вас в этом сценарии особенно волнует?

– Меньше всего хотелось бы, чтобы регулятивные меры стимулировали население к переходу в микрофинансовые институты, где стоимость займов существенно выше. Целесообразно все-таки было бы не ограничивать искусственно банки в их стремлении наращивать кредитование населения, а смотреть на весь рынок целиком. Стоит установить требования, в соответствии с которыми закредитованные и неплатежеспособные люди не могли бы оформлять все новые займы и не продолжали рыть себе кредитные ямы.

– В России начался сбор биометрических данных клиентов банков. Новые технологии – дело затратное. Не отразится ли это на вкладчиках и заемщиках?

– Конечно, переход на современные технологии требует дополнительных инвестиций. Но эти вложения довольно скоро окупятся за счет возможности предлагать свои услуги неограниченному кругу лиц и расширить список клиентов. В итоге услуги однозначно станут доступнее и дешевле. Так что на клиентах это отразится, но позитивно.

К тому же использование биометрии, на мой взгляд, это прорыв в развитии дистанционного обслуживания, которого давно ждали и хотели наиболее технологически продвинутые институты. Этот инструмент нужен для развития конкуренции, выравнивания доступа к финансовым услугам вне зависимости от региона проживания, для инвалидов и людей, ограниченных в возможности выходить из дома.

– Внедрение цифровых технологий порождает и другие новые угрозы. Мы им как-то сопротивляемся?

– Центробанк и участники рынка разрабатывают стандарты информационной безопасности, которые постепенно становятся обязательными. Ассоциация банков России в июне этого года по инициативе своих участников запустила пилотную версию платформы обмена данными о киберугрозах, техническим оператором которой выступает компания Bi.Zone. Сейчас платформой пользуются 20 банков, еще 16 проходят этап окончательных согласований и около 40 рассматривают возможность. Использование платформы позволяет защититься от самых последних угроз и предотвратить инциденты кибербезопасности. Есть договоренности о взаимодействии платформы Ассоциации с ФинЦЕРТ.

В Госдуме мы сейчас обсуждаем варианты, как ускорить блокировки сайтов, распространяющих вредоносные файлы. Уже принят закон, который позволяет, во-первых, блокировать операции по счету, несанкционированные клиентом банка, во-вторых, ускорить возврат средств, переведенных без санкции клиента. Большое внимание уделяется вопросам финансовой неграмотности. К сожалению, она является довольно частой причиной списания денег со счетов населения. Делается многое, но и мошенники не дремлют.

– Какие еще нормы о цифровых банковских услугах необходимо принять?

– Здесь можно выделить несколько направлений. Прежде всего это дистанционное оказание банковских услуг. Уже принято законодательство об удаленной идентификации, однако это лишь начало большого пути. Теперь важно перевести в электронный формат документооборот в финансовой сфере, да и не только. Надо внести изменение в федеральное законодательство, признающее юридически значимыми электронные документы. Над этим работаем. Также готовятся изменения в законодательство об электронной подписи. Они позволят банковским клиентам подписывать договоры с использованием простой электронной подписи, имея зарегистрированную учетную запись на портале госуслуг. Таким образом, договоры будут заключаться дистанционно, и электронный документ по своим правовым характеристикам будет приравнен к документу в бумажной форме.

– У бизнеса таких возможностей пока нет, там бумажной волокиты – море.

– У банков пока нет доступа к государственным информационным правовым системам. И сегодня для открытия счета малому и среднему бизнесу необходимо предоставить в банк огромное количество документов, которые были получены в госорганах. Это свидетельство о постановке на налоговый учет, паспорта учредителей, уставные документы, копии лицензий, свидетельств, патентов.

В цифровом мире банк получит возможность напрямую запрашивать все эти документы в госреестрах дистанционно и в течение долей секунды. Таким образом, ведение бизнеса и открытие банковского счета многократно сократится и ускорится. Исчезнет бессмысленное дублирование и бумажный документооборот.

– И регистрировать юрлица можно будет дистанционно?

– Сейчас обсуждаются изменения в законодательство, которые позволят регистрировать юрлиц через банки по выбранному ими почтовому адресу. Регистрация юрлиц при посредничестве банка может проходить буквально в несколько шагов. Кстати, все это закладывает основы для исполнения указа Президента, предусматривающего существенное увеличение доли малого бизнеса в ВВП и количества занятых в нем граждан.

– На банковском рынке происходит консолидация. Все больше банков уходят, а крупнейшие сосредотачивают крупные портфели кредитов и депозитов. Как в этих условиях будет развиваться конкуренция?

– Консолидация не всегда приводит к ухудшению конкуренции. На рынке телекоммуникационных услуг существует три глобальных оператора, но при этом на конкуренцию никто не жалуется. Еще несколько лет назад в РФ существовало более тысячи кредитных организаций. При этом ЦБ указывал, что одной из основных угроз конкуренции является большое количество недобросовестных банков, которые нарушают банковское регулирование, осуществляют мошеннические операции и, таким образом, угрожают доверию клиентов. Удаление с рынка недобросовестных участников и уменьшение количества банков в этой ситуации способствовало повышению конкуренции среди добросовестных банков.

Как показывает зарубежный опыт, например рынок Канады, даже шесть крупных банков достаточно для обеспечения равной конкуренции. При этом на региональном уровне могут действовать самостоятельные небольшие банки. В российской ситуации это будут банки с базовой лицензией, оказывающие услуги малому бизнесу и физлицам. Другое дело, что российской особенностью является преобладание в банковском секторе кредитных организаций с госучастием. По данным Федеральной антимонопольной службы, доля таких банков на федеральных рынках банковских услуг существенно выросла с 2011 по 2017 год и сегодня достигла, можно сказать, критических значений. На рынке кредитования физлиц эта доля составляет 70%, для привлечения денежных средств населения цифра та же – 70%. Если говорить о рынке кредитования юридических лиц и привлечения от них денежных средств, то показатели еще выше – это 73% и 78% соответственно. На региональных рынках доля государственных банков в большинстве случаев еще выше. При этом на абсолютном большинстве региональных рынков в тройку лидеров входят только государственные банки.

– В итоге госбанки вытеснят остальных игроков?

– Банк России в своем аналитическом докладе "Конкуренция на финансовом рынке", подготовленном совместно с ФАС, отмечает, что на российском рынке не осталось регионов, в которых развитие конкуренции возможно без дополнительных внешних воздействий. По итогам 2016 года было четыре таких региона.

Госбанки укрепляются по нескольким причинам. Прежде всего это позиционирование крупнейших, преимущественно государственных игроков как "особо надежных", по сравнению с малыми и средними банками. Сыграла свою роль и протекционистская политика государства, в рамках которой размер капитала использовался в качестве основного критерия при отборе банков для размещения средств и участия в различных программах, финансируемых из бюджета. Повлияло также увеличение регуляторных издержек, покрыть которые банки, не располагающие преимуществами "эффекта масштаба", практически не способны. Как следствие – убыточная деятельность, отсутствие ресурса для развития бизнеса. Наконец, банки превратились в инвестиционно непривлекательные институты в условиях продолжающейся расчистки банковского сектора и снижения прибыльности банковского бизнеса.

– С этими факторами уже начал бороться регулятор и законодатель, ведь так?

– Вышла рекомендация Банка России банкам с госучастием прекратить использовать этот факт при продвижении своих услуг как конкурентное преимущество. Постепенно из всех нормативных актов Правительства и ведомств исключаются требования по капиталу и вводятся критерии рейтинга как отражающего необходимый уровень финансовой надежности. С 1 января 2019 года банки с капиталом менее одного миллиарда рублей, а по желанию самих банков – и с капиталом ниже трех миллиардов становятся банками с базовой лицензией. У таких банков будет ниже уровень регуляторной нагрузки при сохранении всех основных операций с физическими лицами и предприятиями. Также с 1 января следующего года вступает в силу закон о страховании средств малого бизнеса на счетах в кредитных организациях.

К тому же, по заявлению председателя Банка России, расчистка банковского сектора от недобросовестных игроков заканчивается. Полагаю, что ситуация с развитием конкуренции будет в ближайшей перспективе улучшаться. Кстати, этому будут способствовать также современные технологии, работающие на повышение доступности финансовых услуг, – биометрическая идентификация, маркетплейс, развитие безналичных платежей и удаленных каналов банковского обслуживания.

– Какие законопроекты по финансам будут рассматриваться в осеннюю сессию Госдумы?

– Ожидает второго чтения законопроект о совершенствовании правового регулирования осуществления эмиссии ценных бумаг. Он направлен на упрощение и сокращение сроков процедуры выпуска долговых ценных бумаг, а также приведения ряда норм в соответствие с современным уровнем развития рынка. Начнется рассмотрение законопроекта о повышении инвестиционной привлекательности паев паевых инвестиционных фондов и совершенствовании управления паевыми инвестиционными фондами.

Рассчитываю на принятие законопроекта о страховании средств на индивидуальных инвестиционных счетах. И документа, направленного на усиление социально-реабилитационной функции института банкротства граждан.

Также начнется рассмотрение законопроекта, реформирующего систему накопительных пенсий. Его принятие давно назрело. Вероятно, потребуются изменения в законодательство, регулирующие деятельность финансовых советников.

Мы планируем принятие закона, который ограничит возможности микрофинансовых организаций по начислению пеней, штрафов и процентов. Сейчас применяется коэффициент три, то есть 300% к размеру предоставляемого займа. А предлагается установить ограничение в 1,5 раза к телу займа.

Кроме того, могут быть рассмотрены изменения в закон о потребительском кредите. В Госдуму уже внесены проекты законов, по которым заемщик – физическое лицо сможет вернуть себе часть уплаченной страховой премии при досрочном отказе от договора страхования в случае досрочного погашения потребительского кредита.

– Но это работа над старыми проектами законов. А чего нового ждать?

– Осенью в Госдуму может быть внесен законопроект о накопительной ипотеке, направленный на стимулирование жилищных сбережений. Накопительная ипотека будет побуждать население со средним доходом к сберегательной активности и даст ускорение роста всей экономики, поскольку стимулирует развитие строительной отрасли.

Не исключаю появления инициатив по стимулированию безналичных платежей и борьбе с мошенничеством в этой сфере, а также по совершенствованию института банковской тайны, защите деловой репутации организаций финансового рынка, развитию альтернативных депозитов финансовых инструментов для населения.

Также готовимся к изменению законодательства в сфере работы с проблемной задолженностью и механизмами взыскания. Давно назрела потребность в законодательном регулировании деятельности финансовых конгломератов, решении проблемы регуляторного арбитража.

– А как продвигается закон о краудфандинге?

– Законопроект о краудфандинге в целом устраивает и рынок, и регулятора, однако его часть, связанная с использованием цифровых активов, требует доработки. Сейчас она идет в рамках пакета законопроектов. Тут важно определиться с основными понятиями: "цифровое право", "цифровой актив", "токен", "смарт-контракт", правилами работы инвестиционных платформ и их операторов, ограничениями для неквалифицированных инвесторов. Мы достаточно глубоко погрузились в сложную тематику, концептуально определились с подходами, сейчас проходит юридическое оформление трех законопроектов. Изменения ко второму чтению вносятся в Гражданский кодекс, в закон о цифровых финансовых активах и в закон об инвестиционных платформах. Осенью законы должны быть приняты.