Политик, экс-председатель Совета Федерации РФ Сергей Миронов накануне Дня ВДВ рассказал "Вечерней Москве", что такое настоящая армейская дружба и чему его научила служба в десантных войсках.

– Сергей Михайлович, было так, чтобы в День ВДВ – 2 августа – произошло какое-то важное, памятное событие в вашей жизни?

– Не припоминаю такого. Но праздник – день ВДВ – отмечаю всегда. Даже когда в геологии работал, – а в этой сфере я проработал достаточно долго, – у меня в рюкзаке лежали тельняшка, берет и флаг десантных войск. Поскольку геологические партии формируются так, чтобы каждый год в экспедиции работал новый коллектив, я 2 августа моих коллег всегда удивлял.

А еще помню, когда меня избрали председателем Совета Федерации России, я пообещал, что в течение двух лет побываю во всех регионах страны. Многие тогда удивились, не поверили. Но я выполнил обещание. И вот летом 2002 года я совершал поездку по регионам Дальневосточного округа. 1 августа я прибыл в Магадан, где прошли все официальные мероприятия, а на 2 августа наметили день отдыха – решили с губернатором региона на рыбалку съездить. И вот машина подъезжает к гостинице, и я выхожу – в камуфляже, в тельняшке и берете. Говорю удивленным коллегам: "Праздник сегодня – День ВДВ". Ну и как положено, пока ехал в аэропорт, сигналил встречающимся десантникам, выходил из машины, поздравлял. И улов в тот день был отличный. Много хариуса наловили. У меня даже фотографии остались с той рыбалки.

– Как намерены отметить грядущий праздник?

– Если я в Москве, а не в командировке, то у меня 2 августа уже сложившийся распорядок дня. С утра еду на Суворовскую площадь – к памятнику воинам-десантникам 6-ой роты (104-го парашютно-десантного полка 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, которые погибли в мирное время при защите интересов Родины – Прим. ред.). На торжественную церемонию, которая там проходит ежегодно, приезжает командующий ВДВ России, а в последние годы и глава Минобороны России Сергей Шойгу. После возложения венков и цветов идем к мемориалу экипажу атомного подводного крейсера "Курск" – почтить память моряков. Он находится рядом с памятником десантникам – метрах в пятидесяти. После этого еду на какое-нибудь мероприятие, которое организовано в честь десантников. В этом году, как и в прошлом, собираюсь съездить на Клязьму во Владимирскую область – на молодежный форум "Территория смыслов". Правда еще не решил, на чем поеду – на машине или на поезде. Очень надеюсь, что будет хорошая погода и мне посчастливится подняться на воздушном шаре. Конечно, с флагом ВДВ. Он, кстати, всегда развевается 2 августа над моим служебным автомобилем.

Я заранее готовлюсь к празднику и делаю своего рода НЗ (неприкосновенный запас – Прим. Ред.) – складываю в багажник специальные собранные пакеты, где есть все, чтобы человек мог хорошо отметить праздник, "поляну накрыть" друзьям. Причем и девушки десантников могут принять участие в этом пикнике – в наборе есть для них конфеты, фрукты, вино... А еще у этих пакетов особенность – там напитки все остаются ледяными. Да и сам пакет легко превращается в скатерть. И вот я езжу по городу, останавливаюсь, вручаю эти пакеты десантникам, поздравляю их. Они меня узнают, тоже поздравляют.

Этот год знаменателен еще тем, что в Хорошевском районе Москвы 1 августа откроется памятник "бате" десантников – генералу Маргелову.

Василию Филипповичу Маргелову на территории нашей страны установлено очень много памятников и бюстов. Представители "Союза десантников России" – организации, председателем Наблюдательного совета которой я являюсь, считают, что увековечить память легендарного командующего ВДВ нужно в каждом регионе страны. Кстати, когда Крым в 2014 году присоединился к России, уже на следующий год там открыли бюст Маргелову – специально ездил на это событие. Понятно, что бюсты устанавливаются из соображений экономии, но мы посчитали, что в Москве необходимо установить именно памятник.

Столичные власти идею поддержали. Иного и быть не могло – генерал Маргелов – очень уважаемая личность. И вот 1 августа памятник будет открыт. Планирую участвовать в этой торжественной церемонии.

– Вы написали воспоминания об армии "Десантники", которые можно найти в интернете. И посвятили их гвардии старшине ВДВ Константину Борисовичу Павловичу. Этот человек в вашей жизни сыграл большую роль?

– Костик, царство ему небесное, умер 8 лет назад. Недавно, будучи в Санкт-Петербурге, заехал на его могилу. Мы с ним познакомились в самом начале службы. Когда нас привезли в Литву, в учебку, то в расположении нашей части проходили сборы офицеров. И нас на неделю перебросили в Каунас. Там мы жили на территории части – в спортзале. Распорядок был такой: утром подъем, зарядка, завтрак, затем немного строевой подготовки под дождем – ноябрь был, погода не очень. Ну, а потом нас загоняли обратно в спортзал. Времени уйма была. А я до армии, учась на геофизика в техникуме, успел сходить в экспедицию на Кольский полуостров. И мне было что рассказать о своих приключениях.

В итоге получилось так, что в одном углу зала я сижу в окружении сослуживцев и истории им рассказываю, а в другом углу "конкурирующая фирма" – какой-то парень им что-то заливал. Поинтересовался: "А кто там рассказы ведет?". Мне отвечают, что там кандидат в мастера спорта по мотогонкам байки травит про мотоциклы и соревнования. И вот однажды, когда шли на завтрак, оказались с этим парнем рядом. Говорю ему: "Откуда ты, такой шустрый?". "Из Питера", – отвечает он. Оказалось что из всей нашей части мы двое питерских. Вот мы сели с ним за один стол, и с тех пор вообще не расставались на протяжении шести месяцев в учебке. Все были уверены, что мы братья. У нас все было общее – еда, которую присылали, деньги... Потом нас разлучили. Его отправили в Баку, а я служил в Кировабаде. Но и там тоже виделись – на дивизионных учениях. И эта наша дружба продолжилась после армии. На дембель Костик ушел на неделю раньше меня, но когда я приехал в Питер, первое что сделал – пришел к нему в гости. Мы дружили до самой его смерти.

– Армия вас свела с неординарными людьми. Например, вы служили с администратором группы "Песняры" Михаилом Шуманским... Сейчас бы его назвали продюсером. А на гражданке, часто вы пересекались с сослуживцами. Может, кто-то помогает вам в политике?

– Сейчас в аппарате партии работают два моих сослуживца. Один из них – подполковник Валентин Репкин. Когда я служил, он был старшим лейтенантом. Он был выдающимся ротным. К тому же мастером спорта по армейскому пятиборью. Тогда в СССР проходили конкурсы на лучшую спортивную роту среди всех родов войск. И вот Репкин обращается к командиру полка: "Давайте 3-ю роту выдвинем на лучшую". Тот говорит: "Ты что, с ума сошел? Там же только спортсмены участвуют, подготовленные ребята...". "Не переживайте, – успокоил его Репкин. – Мы хорошее место займем".

Руководство ему поверило, и у нас полгода суперинтересная жизнь началась. Мы все эти месяцы тренировались. По условиям конкурса нужно было пробежать стометровку в сапогах и без ремня (старт лежа, кстати). Потом трехкилометровый кросс, полоса препятствий, упражнения на турнике и бросок гранты на дальность. А к началу соревнований Репкин добился того, что вся наша рота получила первый армейский разряд по парашютному спорту. Все ребята-десантники уходили на дембель с 11-12 прыжками. А у меня их было 25. И вот, в итоге, наша рота заняла на конкурсе 2-е место среди всех рот Вооруженных сил СССР. Вот когда все ахнули!

К нам в часть приехал Министр обороны СССР Андрей Гречко и вручил огромную хрустальную вазу. А Репкин за заслуги нам выхлопотал поездку на сбор картошки. Поскольку служил я в Азербайджане, уже спустя годы понял, что картошку мы собирали в Нагорном Карабахе. А когда мы вернулись с картошки, объявляется конкурс на лучшую певческую роту. Мы обрадовались, начали ходить в клуб, репетировать, но тут Репкина забрал командир дивизии и сделал своим адъютантом. И вот много лет спустя он обратился ко мне – в Москве без работы оказался. И я, помня какой это ответственный человек, с удовольствием откликнулся на его просьбу. Сейчас он работает в управделами нашей партии – занимается хозяйством, автопарком. Еще Юра Меркулов у нас работает, который тоже со мной служил, но в другом взводе.

– После армии еще прыгали с парашютом?

– Когда отслужил, решил продолжить прыжки. Пришел в ДОСААФ. А мне там говорят: "Плати 5 рублей". "За что?" – спрашиваю. "Так положено. Вступительный взнос. А затем еще за каждый прыжок надо будет платить". Денег у меня тогда не было, я развернулся и ушел. Так больше и не прыгнул.

– Сергей Михайлович, сейчас призывники в армии год служат. Как вы считаете, этого времени хватает для подготовки десантника?

– После окончания учебки, если ты экзамены сдал на "отлично", давали звание сержанта. Если "хорошист" – младшего сержанта. А если ты троечник – ефрейтора. Я получил звание сержанта и был абсолютно готовым, как мы говорили "курком". То есть я умел все, что нужно было знать десантнику: физически подготовлен, отлично стрелял из любого вида оружия, знал подрывное дело, водил машину, работал на рации... Чтобы всему этому научиться, мне хватило полгода. Сейчас, после того как армия перешла на год службы по призыву, получается, что солдат полгода проводит в учебке, а оставшиеся полгода уже служит. Это нормально. Конечно, сейчас на вооружении современная техника, компьютеры – чтобы всему этому научиться, необходимо время. Но это уже дело контрактников. Но, чтобы научить мужчину Родину защищать с оружием в руках, года службы хватит.

– У вас есть фраза в воспоминаниях, что вам очень нравились занятия по отработке командного голоса. Думаю, это вам помогло и в работе, и в политической карьере. А чему еще вас научила служба в десантных войсках?

– С этим командным голосом у меня занятная история была. В армии есть такой порядок: если приехал начальник, генерал, то первый, кто его увидит, не важно кто – офицер или солдат, – должен крикнуть: "Полк, смирно!". По этой команде выбегает дежурный по части, рапортует генералу. И вот у нас идет отработка голоса. Доходит очередь до меня. А мне же скучно. Ну, я и гаркнул: "Полк, смирно!". Что самое удивительное, лейтенант тут же развернулся, отдавая честь в сторону КПП (контрольно-пропускной пункт – Прим. ред.). Дежурный тут же выбежал, на ходу фуражку надевая. Смотрят, никого нет. Взводный говорит мне: "За командирский голос – пять. А за нарушение порядка – два наряда вне очереди".

А что пригодилось? Может слышали песню "Есть десантные войска, нет задач невыполнимых..."? Так вот именно это – на всю жизнь. Я еще люблю русскую пословицу "Глаза боятся, руки делают". И в геологии когда работал, а затем в политике: разум говорит, что задача невыполнимая, а я все равно делаю. Потому что надо. Мы все такие – десантники.

Поэтому, поздравляю тех, кто служил, служит и будут служить в ВДВ с праздником. Десантник – это на всю жизнь. Ведь недаром главный девиз ВДВ: "Никто кроме нас".

– Спасибо вам за то, что уделили нам время и согласились побеседовать. Газета "Вечерняя Москва" поздравляет вас и всех десантников с праздником – Днем ВДВ. Здоровья вам и успехов!

– В заключение нашего разговора расскажу одну быль. В армии, как известно, все по Уставу, множество всяких правил. А еще в любой части есть пост №1 – у знамени. Оно хранится в стеклянном саркофаге. И есть инструкция, что в случае возникновении пожара часовой обязан прикладом автомата разбить стекло и спасти знамя, выбежав с ним из помещения. И вот как-то в нашу часть приехало высокое начальство из Москвы – делегация генералов из штаба ВДВ, которую возглавлял замкомандующего по политической части. Все обошли, все посмотрели и командир ведет генералов у штаб, где для них накрыт стол. И вот проходят они мимо дежурного, который в парадной форме стоит на посту №1. Руководитель делегации, генерал-лейтенант, остановился возле него и говорит: "Гвардеец, даю вводную: пожар". Караульный тут же автоматом разбивает стекло саркофага, хватает знамя и выбегает с ним на плац. Тут начинается суета, крики, обескураженные члены делегации стоят, разводят руками... А генерал-лейтенант говорит: "А чего вы удивляетесь? Если бы я спросил: "Твои действия на команду "пожар", то в этом случае он обязан был рассказать порядок действий. А я дал ему вводную. И он, молодец, правильно среагировал. Десять суток отпуска ему". Вот такая история была во время моей службы.

Фото: Алексей Орлов, "Вечерняя Москва"