14 октября в Государственной Думе в ходе "правительственного часа" с информацией выступил Министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров. Вопросы министру задали Александр Тарнавский, Анатолий Аксаков, Федот Тумусов.

Александр Тарнавский:

– Уважаемый Сергей Викторович! В последнее время в некоторых западных странах предпринят ряд недружественных по отношению к России действий. Речь идет о принятия решений судами этих стран, либо так называемыми международными судами, с попыткой в итоге шантажировать Россию, угрожая ей экспроприацией российской собственности за рубежом. Если сказать проще, война против России приобрела также и судебно-правовой характер.

В своё время наша страна придерживалась позиции абсолютного иммунитета государства, которая приемлема с точки зрения международного права. Однако с тех пор Россией были подписаны международные соглашения с отказом от абсолютного и в пользу лишь ограниченного иммунитета государства. Это, в свою очередь, позволило недоброжелателям России подавать в иностранные суды иски против России, где они стали приниматься к производству и рассматриваться по существу.

Вопрос: считает ли министр необходимым по-новому посмотреть на некоторые из подписанных Россией ранее соглашений с целью более активной, юридически более надёжной защиты российской собственности за рубежом? Спасибо.

Сергей Лавров:

– Мне неизвестны соглашения, в которых мы бы отказывались от юрисдикционных иммунитетов государства. Напротив, есть Международная конвенция о таких иммунитетах, она действует, большинство стран являются ее членами, в том числе Российская Федерация, и никаких отходов от этой нашей позиции о том, что иммунитет государства обязан уважаться всеми без исключения, не было.

Случаи, о которых вы говорили, о которых известно, эти решения Европейского суда по правам человека, Гаагского арбитража, они в подавляющей своей части неправосудны, мы об этом сказали, они оспариваются нами в судебном порядке.

Попытки некоторых ретивых исполнителей в двух-трех западноевропейских странах сразу же броситься на национальном уровне исполнять эти неправосудные решения, включая попытки наложить арест на нашу дипломатическую собственность, на банковские счета российских, эти попытки были пресечены, хотя в Бельгии еще необходимо добиться того, чтобы подобные меры в отношении представительства Россотрудничества также были отозваны. И нас заверяют, что исполнительная власть Бельгии эти шаги предпримет.

Поэтому, да, на нас идет достаточно нечистоплотная атака, в том числе с использованием неправосудных решений различных зарубежных судебных органов, но мы не будем пытаться давать слабину. У нас есть встречные юридические возможности, которыми мы уже пользуемся, кстати, как пользуются этими возможностями наши компании, которые попали под нелегитимные санкции Соединенных Штатов и Евросоюза.

Федот Тумусов:

– Уважаемый Сергей Викторович!

За последние десятилетия мы все с вами являемся невольными свидетелями глубочайших перемен в международных отношениях.

Порой мне кажется, что меняется весь комплекс международных отношений, принципов, которые сложились и действовали в течение последних трехсот, четырехсот лет.

Но меня, как экономиста, волнуют экономические аспекты международных отношений.

Недавно я принимал участие в работе Восточного экономического форума в городе Владивостоке. Однако почти сразу после форума мы получили не очень приятную для нас новость, заявлено о создании Тихоокеанского торгового союза. Это крупнейший в мире торговый блок с участием 11 стран мира, это примерно 40% от мировой торговли. Говорят, готовится Трансатлантический союз, – в совокупности под американцами будет 75% мировой торговли со своими внутренними регламентами и правилами.

И говорят о том, что мы можем остаться на обочине мировой геоэкономики.

Какие меры намерено принимать или уже принимает министерство для исключения сценария такого развития событий?

Спасибо.

Сергей Лавров:

– Об этом говорил Президент, выступая на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, когда он предостерег от линии на то, чтобы разрушать многостороннюю торговую систему под эгидой Всемирной торговой организации.

В рамках ВТО очередной раунд торговых переговоров, который был призван достичь договоренности по целому ряду проблем, пока неохваченным нормами ВТО, застопорился. Много лет он не продвигался вперед, потому что, прежде всего, развивающиеся экономики, так называемые, добивались большого учета их прав, большей справедливости по отношению к своим позициям на мировых рынках.

Западные страны, которые контролировали эти рынки вот в той части, о которой идёт речь, были весьма и весьма жестки в своём противостоянии таким попыткам и либерализовать дополнительно мировой рынок не получилось.

Тогда западные страны решили пойти по пути региональных таких инициатив, прежде всего, Соединённые Штаты, и они начали переговоры над Трансатлантическим торговым и инвестиционным партнёрством и над Транстихоокеанским торговым партнёрством, каково вот совсем недавно обрело уже форму некого документа, закладывающего основу для дальнейшей работы.

Оба этих объединения анонсированы как закрытые, туда приглашены индивидуально те страны, которые, ну в трансатлантический – Евросоюз, а в Транстихоокеанский – это американцы уже выборочно определяли круг участников: никого, кроме тех, кто был приглашён туда, не зовут.

И более того, сами переговоры и в том, и в другом случае ведутся в секретном режиме, о них не знают не то, что там широкая общественность соответствующих стран, но и компании крупные, которые напрямую будут затронуты будущими договорённостями.

Мы считаем, это очень нежелательной тенденцией, даже опасной, деструктивной, с точки зрения нанесения ущерба универсальной многосторонней торговой системе.

Да, риски есть, потому что то, о чём мы договаривались в течение, по-моему, 18 лет, а в итоге договорились, когда мы вступали в ВТО, теперь пытаются дополнить некими обязательствами части членов ВТО, которые будут находиться в каком-то привилегированном, как считается, клубе.

Надо искать пути выхода из этой ситуации. У нас здесь есть союзники, во-первых, в Евразийском экономическом союзе у нас идёт процесс его становления и, несмотря на нынешние трудности, все убеждены, что это в долгосрочном плане очень выигрышный и выгодный для всех участников проект.

Во-вторых, я уже упоминал про договорённость о начале работы по сопряжению евразийской интеграции с проектом "Экономического пояса Шёлкового пути", который продвигает Китай. Китай, кстати сказать, не был приглашён в этот раз в Тихоокеанское партнёрство, что тоже говорит о замыслах инициаторов этого проекта, включающих в себя, наверное, противостояние с Китаем, попытку сдерживания Китая.

Да, это вот такая сейчас у нас реальность. Но, повторю, те резервы и ресурсы, которые у нас есть в виде евразийской экономической интеграции, в виде перспектив её расширения и в виде сопряжения её, в том числе через Шанхайскую организацию сотрудничества с "Экономическим поясом Шёлкового пути", это очень серьёзные конкурентные позиции. И я уверен, что мы их должны максимально эффективно использовать.

Анатолий Аксаков:

– Уважаемый Сергей Викторович, в августе на заседании Президиума Госсовета отмечалось, что въездной туризм может оказать существенное влияние на развитие экономики.

Президент страны приводил положительный пример: когда отменили визы для израильских граждан, то в два раза увеличился поток из этой страны в нашу страну.

Когда облегчили визовый режим для китайских групп туристов, то в результате ежегодно более миллиона китайских граждан начали посещать нашу страну. Естественно, они оставляют здесь свои деньги, покупают товары, питаются, живут в гостиницах, и вносят неплохой вклад в развитие нашей страны.

Для Болонского процесса тоже важно, чтобы наши молодые люди могли ездить, обучаться за рубежом, а иностранные студенты учились бы у нас.

И Президент на заседании Госсовета поручил проработать вопрос об облегчении визового режима для того, чтобы привлекать иностранных туристов в нашу страну, и тем самым способствовать развитию экономики.

Что МИД делает для того, чтобы этот процесс развивался более активно?

Сергей Лавров:

– Я считаю, что он активно развивается, у нас более чем с 80 странами заключены соглашения об отказе от визовых требований или о существенном облегчении визового режима.

Вы упомянули Болонский процесс, сразу скажу, что это зависит от позиции Евросоюза. Вы знаете, какова позиция Евросоюза в отношении давнего проекта документа об отказе от визовых требований. Его, грубо говоря, замурыжили в Евросоюзе, причём, заняли негативную позицию задолго до того, как разразился украинский кризис, поэтому у нас тут иллюзий не было. Такое очень небольшое, но агрессивное меньшинство в ЕС потребовало не подписывать соглашение об отмене виз между Россией и Евросоюзом до того, как первыми безвизовый режим от Евросоюза получат Украина, Молдова, Грузия. Эти условия были прямо выдвинуты. Хотя с точки зрения практической и технической у нас всё было готово с Евросоюзом, мы выполнили все договорённости по всем четырём корзинам, которые нужно было утрясти для перехода к безвизовому режиму, всё было сделано. Поэтому этот вопрос упирается отнюдь не в нас. Мы про это говорили ещё в 2003 году.

А что касается других стран, с которыми пока ещё нет у нас договорённостей о безвизовом режиме, мы ведём переговоры, прежде всего, со странами, у которых есть хороший потенциал для въездного туризма. Есть идеи, в том числе высказываемые у нас в Правительстве, о том, чтобы предоставлять безвизовый режим для въезда иностранных туристов без взаимности. Но без взаимности у нас, в общем-то, мало что получится. Это принцип международных отношений, принцип дипломатии. Украина в своё время ввела в одностороннем порядке безвизовый режим для Евросоюза. Мы считаем, что это было бы неправильно с нашей стороны, если опять-таки отталкиваться от того, какой страной мы себя ощущаем: равноправной по отношению к другим ведущим государствам или всё-таки зависимой.

Кстати, многие страны нам предоставляют в одностороннем порядке безвизовый въезд для наших туристов. Когда это происходит, мы всегда предлагаем вдогонку заключить межправительственное соглашение и делаем уже взаимный жест.

Одна конкретная тема. Много обсуждается возможность предоставления безвизового транзитного пребывания в российских международных аэропортах, портах на 72 часа. Сейчас проходит эксперимент в Калининградской области по обоюдному согласию федерального центра и калининградского руководства, он продлён на 2016 год. Так что такой эксперимент сейчас идёт. А в целом убеждён, что опираясь на взаимность, мы можем продвигаться практически с любым партнёром в этом вопросе.