21 апреля в Государственной Думе с отчетом Правительства Российской Федерации о результатах его деятельности за 2014 год выступил Председатель Правительства РФ Дмитрий Медведев. Вопросы от фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" в Госдуме Дмитрию Медведеву задали Анатолий Аксаков, Валерий Черешнев, Елена Драпеко.

Анатолий Аксаков:

- Дмитрий Анатольевич, кризисные явления в экономике влияют на бюджетную обеспеченность регионов. Так, в первые месяцы текущего года поступления налоговые и неналоговые в региональные бюджеты уменьшились примерно на 10%. Это ставит под угрозу возможность региональных властей выполнять свои социальные обязательства, не говоря уже об инвестициях в региональную экономику. Соответственно, встаёт вопрос: что делают федеральные власти для того, чтобы решить эту проблему? Поскольку часто регионы направляются в банки, берут кредиты, растёт закредитованность бюджетов, ну и соответственно создаются проблемы для последующего выполнения своих обязательств.

Спасибо.

Дмитрий Медведев:

- Спасибо, Анатолий Геннадьевич, вы правы. Я уже частично об этом сказал в своём выступлении. По понятным причинам, действительно, закредитованность регионов выросла. Конечно, многие регионы, не скрою, в более такой спокойной ситуации активно прибегали к заимствованиям, где-то справедливо, где-то может быть нужно было свои силы рассчитывать. Тем не менее, мы эту проблему игнорировать не можем. Именно поэтому приняли целый ряд решений. В своём выступлении я уже сказал, что мы увеличили объём денежных средств на поддержку регионов со 150 до 300 млрд рублей. Это решение принято. И в марте месяце я утвердил специальную методику по распределению этих кредитных ресурсов на поддержку сбалансированности бюджетов.

Кроме того, мы готовы предоставить порядка 100 млрд рублей. И эти решения также уже выполняются, для того, чтобы закрыть кассовые разрывы, существующие в бюджетах регионов. Это решение тоже будет исполнено.

Кроме того, в настоящий момент мы обсуждаем ситуацию, сложившуюся с погашением задолженности по кредитованию строительства автодорог. Там довольно значительный объём накопленной задолженности. Там можно было бы пролонгировать соответствующие платежи, отнести их с 2025 на 2030 год, тем самым улучшить ситуацию для регионов. Общий объём там тоже приблизительно под 90 млрд рублей.

Ну, и наконец, в своём выступлении я сказал о том, что мы должны встретиться и обсудить, может быть и иные, нестандартные формы поддержки регионов с учётом сложившейся ситуации. Регионам действительно трудно.

Что я имею в виду?

Это, возможно, и корректировка 122-го закона в части исполнения обязательств регионов. Это другие меры. Я вчера специально на эту тему говорил с Министром финансов. Приглашаю и вас, и фракцию "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" принять во всём этом участие.

Валерий Черешнев:

- Спасибо большое, глубокоуважаемый Дмитрий Анатольевич, месяц назад вы приняли участие в общем годичном собрании Российской академии наук, посвященном итогам реформы РАН, и на всех очень такое оптимистичное впечатление произвели ваши слова о том, что закон о реформе – это не догма, и в любую минуту он может быть исправлен, оптимизирован, усовершенствован.

Мой вопрос. Как вы лично оцениваете итоги реформы РАН и в целом, и по ряду дискуссионных моментов? Первое. Как заставить работать систему "двух ключей" или двоевластия, возникшую в сегодняшних институтах?

Во-вторых, что звучало в предложениях участников общего собрания, не стоит ли возродить ГКНТ – Госкомитет по науке и технике для общей координации научных исследований в стране?

В-третьих, как восстановить нарушенную вертикаль управления, самоуправления в Академии наук, поскольку Президиум и региональные центры отошли в РАН, а центры местные и институты – в ФАНО.

И последнее. Как в целом вы видите, что должно возникнуть в организации фундаментальных исследований в стране в результате начавшейся сейчас реструктуризации? Спасибо.

Дмитрий Медведев:

– Спасибо, Валерий Александрович.

Я действительно сказал о том, что законодательство о реформе РАН – это не догма, но как говорил классик, это руководство к действию.

И очевидно, что по мере развития всех этих процессов мы должны посмотреть, что работает, а что не работает. В этом смысле мне тоже кажется, что моё присутствие на общем собрании Российской академии наук было полезным и мне было интересно послушать мнение учёных на тему вот этих изменений.

С другой стороны, надеюсь, что я тоже сказал какие-то вещи, которые были важны для уважаемого академического сообщества.

Теперь отвечая на ваши вопросы.

Первое. Если потребуется что-то откорректировать, можете не сомневаться, я ещё раз это подтверждаю и в этом зале, Правительство к этому готово, и если те или иные предложения окажутся неработоспособными.

Второе. По поводу "двух ключей". Эти два ключа ведь на самом деле появились именно потому, что мы хотели отделить собственно имущественную составляющую, экономическую составляющую от научной.

По научной составляющей главным и единственным важнейшим органом управления наукой, сообществом научным является РАН, она сама планирует свою научную деятельность, сама определяет свои приоритеты. В этом плане ФАНО – лишь вспомогательный орган, который держит имущество и деньги. И, по сути, это некое хозяйственное управление, которое помогает Академии наук.

Но для того, чтобы их отношения были нормальными, цивилизованными, действительно нужно подготовить документ, он сейчас готовится, положение о регулировании или урегулировании взаимоотношений между Российской академией наук и Федеральным агентством научных организаций.

Такой документ будет подготовлен, мы его примем, надеюсь, что он внесет большую определенность, более четко расставит свои приоритеты.

Вообще надо признаться, что все апокалиптические прогнозы о том, что будет происходить с наукой, я помню, и в этом зале они звучали, ведь не один из этих прогнозов не сбылся. Никого не увольняют, никого не разгоняют, если речь идет о каких-то объединительных процессах, это делается только с согласия академической общественности.

В настоящий момент действует мораторий на имущественные вопросы. Тем не менее, и президент Академии наук, и некоторые коллеги по Академии наук ко мне обращаются с предложениями во изменение этого моратория что-то сделать, но только в том случае, когда сама академия с этим обращается, мы готовы эти предложения анализировать.

Но в целом, ещё раз говорю, все абсолютно нормально и стабильно, 375 млрд рублей было выделено на развитие науки в прошлом году и это дало результаты, в том числе и результаты мирового уровня.

В отношении Госкомитета по науке и технике. Действительно, такой орган работал в советские времена.

Я думаю, что в прежние времена это был вполне осмысленный и осознанный шаг. Сейчас, либо ГКНТ, либо мне неоднократно предлагали подумать о разделении Министерства образования на Министерство образования и Министерство науки, наверное, это можно обсуждать. Но возникает вопрос – к чему это приведёт? Будет ли прямой положительный эффект или нет?

Я сейчас не готов сказать ни да, ни нет, я скажу лишь одно. Что, прежде чем принимать решение о создании нового органа административного управления, нужно сто раз взвесить. Вы понимаете, что это будет. Это будет в два раза больше чиновников, и дополнительный аппарат, который тоже будет заниматься этими проблемами. Поэтому, наверное, возможна и та, и другая система управления, нужно просто взвесить плюсы и минусы.

Ну и, наконец, последнее из того, о чём вы сказали, это восстановление вертикали. Если в какой-то степени вы считаете, что эта управленческая корпоративная вертикаль в Академии наук оказалась сломанной, давайте подумаем, что нужно сделать для того, чтобы она действовала, чтобы Академия оставалась главным научным центром страны, и обеспечивалось единство в исполнении решений по развитию науки. Я готов это обсудить и с вами, и с Президентом Академии наук, который регулярно ко мне заходит по этой теме. Спасибо.

Елена Драпеко:

– Уважаемый Дмитрий Анатольевич, вы лично участвовали в открытии портала Национальной электронной библиотеки России и проводили специальное совещание по этой теме.

СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ также считает это одним из важнейших проектов в области культуры.

Вот в связи с утвержденными президентом Основами государственной культурной политики Национальная электронная библиотека должна строиться на основе оцифрованных не только книжных, но и архивных, и музейных фондов.

Возникла на сегодняшний день большая проблема. Первое, что статус национальной библиотеки до сих пор законодательно не утверждён, нормативно она не существует. Второе, что включение в неё музейных и архивных фондов вовсе не предусматривается. И третья проблема, что на сегодняшний день у нас не утверждены методики отбора, оцифровки и хранения.

Вопрос. Когда Правительство сможет обеспечить доступ к национальным электронным ресурсам по всей территории страны, потому что у нас только половина библиотек обеспечена интернетом на сегодняшний день? Спасибо.

Дмитрий Медведев:

- Спасибо, Елена Григорьевна.

Тоже очень важная тема, особенно в свете проблем, которые у нас существуют и различных трагических событий, как то, например, пожар в библиотеке ИНИОН. Понятно, что нужно как можно быстрее всё оцифровывать, абсолютно точно. Это требует денег.

Я, действительно, посещал Национальную электронную библиотеку, полностью согласен с вами, что нам нужно закрепить её статус с тем, чтобы обеспечить необходимую трансформацию обычных изданий в цифровую форму. Этим занимается весь мир.

Конечно, денег не хватает на то, на другое. Вот, кстати, в библиотеке ИНИОН оцифровано было, там я не знаю, меньше процента. Это очень обидно, потому что погибли бесценные рукописи. Там отдельно нужно разбираться, как и что произошло, кто за это ответит и так далее. Но, тем не менее, сейчас наша задача всё перевести в цифру, по мере возможности будем на это выделять деньги.

Спасибо за то, что вы ставите вопрос о необходимости определения юридического статуса электронной библиотеки. Это очень важно сделать, особенно в условиях того, что наша страна огромная, далеко не все библиотеки, действительно, имеют вход в интернет, и далеко не все библиотеки пополняются новыми современными книжками, как это было в советские времена, когда действительно у нас была очень читающая страна.

Поэтому нужно сделать так, чтобы был доступ из любого учебного места, из любой библиотеки электронный доступ к сокровищницам наших основных национальных библиотек. Давайте вместе определим юридический статус электронной библиотеки и обеспечим доступ туда всем и каждому.