И. Измайлов: В студии первый заместитель председателя комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Михаил Емельянов. Депутаты Александр Сидякин и Олег Савченко находятся где-то на нашей планете. Последнее, что мы знаем, они вылетели из Антарктиды, обещались прибыть. Как на эту ситуацию реагируют в Госдуме?

М. Емельянов: Столько проблем накопилось, что путешествие коллег обсуждать некогда. Это экономическая ситуация, ситуация на Украине. Есть что обсуждать. Пусть приедут, объясняются куда они ездили, зачем они ездили, почему это было в рабочее время. Это больше их проблемы и проблемы комиссии по этике, также той фракции, которую они представляют. Пусть "Единая Россия" с ними разбирается.

И. Измайлов: Президент заявил, что Россия будет повышать свой экономический суверенитет.

М. Емельянов: У нас очень долгое время превалировала либеральная формула по отношению к экономике. Мы выступали за сильное государство, суверенитет во внешней и внутренней политике. В экономике мы считали, что мы можем быть открыты миру во всём безгранично и без краёв и берегов с точки зрения инвестиций, ввоза импортных товаров и с точки зрения принятия чужих стандартов и т.д. Наконец, высшее руководство поняло и признало, что обеспечить государственный суверенитет без основного экономического суверенитета невозможно. Если посмотреть на все крупнейшие ведущие страны мира, то тон там задают транснациональные корпорации. Но все транснациональные корпорации имеют национальные прописки. Они транснациональные с точки зрения масштаба деятельности. Но BMW и "Мерседес" – это немецкие компании, IBM, Boeing – американские. Практика показывает, что они очень внимательно прислушиваются к тому, что им говорят их национальные правительства. Скандальная история с американской Abbot, которая купила наши фармацевтические заводы, в частности, в Воронеже, а потом потребовала, чтобы наши работники подписали заявление, что они будут соблюдать санкции против России, казалось бы, куда же больше. В то же время мы очень часто видели, что даже заявления высшего руководства нашей страны игнорируются их подчинёнными, в том числе, законодателями. Например, в тот же день, когда прозвучало заявление об экономическом суверенитете, прошла и другая новость, менее освещённая СМИ. Ведущая компания по обслуживанию буровых установок купила у нашего ведущего производителя почти 50%. Инвестиции бывают разные, в том числе бывают инвестиции, которые отнюдь не во благо страны и подрывают суверенитет. Мы помним историю, когда российская компания хотела купить этот никому не нужный Opel, который находился под американским контролем GM, но на локации в Германии. Но нам не дали его купить. Есть менее известные случаи, когда нашим инвестициям в Европу США препятствуют. У нас же безграничное поле для инвестиций, в том числе и в тех стратегических сферах, которые должны быть ограничены. Есть закон, который ограничивает иностранные инвестиции, но имеет очень узкое действие.

И. Измайлов: Как будем укреплять экономический суверенитет?

М. Емельянов: Я из "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ", мы в оппозиции. У нас есть несколько предложений, в том числе по укреплению суверенитета. Но, к сожалению, не мы определяем политику в Госдуме. Политику, по большому счёту, определяет Правительство. Потому что наши коллеги из "Единой России" принимают всё, что предлагает им Правительство. Не принимают ничего, на что Правительство не даёт одобрения. С этой точки зрения мяч на стороне Правительства либо этого, либо того, которое должно возникнуть в ближайшем будущем. Судя по убеждениям тех коллег, которые составляют нынешнее Правительство, они отнюдь не готовы укреплять национальный суверенитет. Если говорить об экономическом российском суверенитете, то начинать надо с кредитной политики. Центробанк должен проводить политику в интересах российской экономики, российских производителей, а не в интересах зарубежных финансовых спекулянтов. В этой связи мы внесли несколько законопроектов, в том числе и о порядке увольнения главы ЦБ. Президент и Дума должны иметь такую возможность. Сейчас основания для увольнения главы ЦБ, и они практически неисполнимы. То есть, уволить главу Центробанка нельзя, даже тогда, когда он не справляется со своими обязанностями.

И. Измайлов: Или добровольно, или истекли сроки полномочий.

М. Емельянов: То есть, даже если ЦБ не выполняет свою конституционную обязанность по поддержанию стабильного курса национальной валюты, отправить в отставку руководство Центрального банка невозможно.

И. Измайлов: В середине октября был внесён законопроект о подчинении ЦБ, например, Правительству, "Единая Россия" и ваша партия полностью проголосовали за то, чтобы не вносить на рассмотрение соответствующий законопроект. При том, что КПРФ и ЛДПР были за.

М. Емельянов: Мы сказали, что внесём свой законопроект, и мы его внесли.

И. Измайлов: Вы сказали это после чёрного вторника.

М. Емельянов: И до этого я об этом говорил в вашем эфире. Там получилось определённое недоразумение с этим законопроектом, но мы голосуем за качественные законопроекты. Мы считаем, что ЦБ в том виде, в котором сейчас, якобы независим, он зависит, прежде всего, от влияния зарубежных наших партнёров. Мы предложили законопроект о более широких основаниях для того, чтобы Госдума и президент могли отправлять в отставку главу ЦБ. Я помню дискуссию о независимости Центробанка ещё в 1995 году.

И. Измайлов: Вчера появилось сообщение, что в первом квартале, возможно, произойдёт снижение ставки. Потом появилось опровержение пресс-службы, а потом прямо сказали, что только в случае снижения инфляции. Нам дали понять, что снижения не будет.

М. Емельянов: Вообще это безумие бороться в нынешних условиях с инфляцией при помощи ключевой ставки. Я могу сказать, что повышение ключевой ставки даже не помогло обуздать спекулянтов на валютном рынке. Вы помните ситуацию нового чёрного вторника, когда ЦБ ночью провёл совещание и сделал это безумное увеличение до 17%. Но валютные спекуляции не прекратились. А когда они прекратились? Почему более-менее стабилизировался рубль тогда и даже доллар и евро упали? Центральный банк за две последние недели прошлого года продал 25 млрд долларов. Минфин подключился. 7 млрд валютных остатков продал. Кроме того, налоговый период, крупные компании стали продавать валюту. Плюс по сути заставили экспортёров продать часть валютной выручки. Вот эти факторы повлияли на то, что немножко стабилизировался валютный рынок, а отнюдь не повышение ключевой ставки. Поэтому Центробанк должен это признать. Но это напрочь убило всё кредитование. Кредиты сейчас даются под 28% приличным заёмщикам. Мы с вами много говорим о внешнем влиянии. Я читал документы МВФ. Там сказано, что в РФ должен быть экономический спад около 4%. При том, что девальвация открывает широкие возможности для импортозамещения. Наши зарубежные "доброжелатели" очень не хотят допустить экономического роста в РФ, чтобы те возможности, которые девальвация даёт для импортозамещения, не были использованы. В результате девальвации наши товары становятся дешевле по сравнению с импортными. Такая ситуация была в 1998-1999 гг. Это обеспечило довольно активный экономический рост. Само удешевление стоимости наших товаров даёт возможность преимущества в конкурентной борьбе и открывает для нас рынки.

И. Измайлов: Где мы видим удешевление, когда мы видим удорожание?

М. Емельянов: Для того, чтобы была политика импортозамещения, чтобы предприятие могло расширять производство, модернизировать его, чтобы у него были оборотные средства, для этого должны быть деньги у предприятия. Есть понятие в биологии "ограничивающий фактор". То есть, если создать растению самые благоприятные условия, но не будет одного элемента, например, фосфора, растение развиваться не будет. То же самое в экономике. У нас сейчас есть очень хорошие условия для развития. Но если предприятиям сделать дорогие деньги и лишить их денег, они не смогут расширить производство и политику импортозамещения провести не смогут. Естественно, дорожают импортные товары. Большая часть на рынке пока импорта, они задают уровень цен. Поэтому вслед за ними, но медленнее дорожают наши товары. Возьмём телевизоры. Наш телевизор стоил 30 тыс. рублей и импортный стоил 1 тыс. долларов – 30 тыс. рублей. Теперь доллар стал 1:65. Наш остаётся 30 тыс., импортный становится 65 тыс. Либералы распускают миф, что российская экономика очень сильно зависит от импортных комплектующих. Да, после 1998 года, конечно, ситуация изменилась. Есть некоторые отрасли, где эта зависимость довольно велика. Но она не тотальна. Я вас уверяю, до 75% нашей промышленности использует отечественные комплектующие. Практически все. Это автопромышленность, электронная,фармпромышленность в значительной степени.

И. Измайлов: Сельское хозяйство? Яйца из Турции, например.

М. Емельянов: Яйца из Турции не едут. Едут некоторые виды семенного материала, но они ничтожны в стоимости. Большая часть добавленной стоимости в сельском хозяйстве проводится Российской Федерацией. Даже по поводу сыров, о которых так сокрушались, что их запретили ввозить, уже на конец октября рост был на 18%. У нас идёт рост по молоку, по свинине.

И. Измайлов: Орехи ввозим, пиво ввозим.

М. Емельянов: Пиво мы не ввозим. Хмель в России тоже производится. Поэтому нельзя говорить о том, что у нас в России всё импортное, всё подорожает. Если бы было так, то у нас бы учётную ставку так не повышали. Дорожная техника, производство автобусов. Падение за 2013 год производства дорожной техники было 15%. До девальвации ввезти в Россию колесо из Китая стоило дешевле, чем купить в России металл, из которого это колесо делают.

И. Измайлов: Вы говорите, что нынешнее обрушение рубля хорошо для нас, потому что наши товары будут стоить дешевле, и как следствие, поднимется наш рынок?

М. Емельянов: Девальвация – очень сложный процесс. От него очень сильно страдает население. Но, что случилось, то случилось. Я могу сказать почему это случилось, и кто виноват. Но есть у девальвации одна позитивная сторона – это то, что наши товары становятся дешевле по сравнению с импортными. И у нас два варианта – либо пострадает население от девальвации, и мы не получим развития экономики, то, что хочет наше Правительство, Центробанк, либералы. Либо население сильно пострадает от девальвации, но начнётся экономический рост, который приведёт к повышению уровня жизни населения. Я отстаиваю вторую точку зрения. При этом я активно выступаю против повышения ключевой ставки до 17%. Я даже требовал отставки Набиуллиной.

И. Измайлов: От кого вы требуете её отставки?

М. Емельянов: От неё лично. Кто-то же должен отвечать.

И. Измайлов: Она услышала вас?

М. Емельянов: Надеюсь. Почему же никто кроме меня об этом не заявил? В эфире это не звучит, журналисты не оказывают давления на ЦБ в этом направлении?

И. Измайлов: Когда законопроект о ЦБ станет повесткой дня?

М. Емельянов: Сейчас добиваемся, чтобы его поставили на рассмотрение. В январе не успеем, хотя бы в феврале. Не мы определяем повестку. "Единая Россия" считает, что этот законопроект неважен.

И. Измайлов: Ваши коллеги встречались с Дворковичем. Они говорят, что был жёсткий разговор. И у депутатов есть понимание того, что у Правительства сегодня нет антикризисного плана. Что в связи с этим будет с экономикой? К чему эта стратегия нас приведёт?

М. Емельянов: Непонятно, почему коллеги выдернули Дворковича. Мне его позиция не близка. Совершенно очевидно, что не он главный человек в Правительстве. И по-хорошему в Думу должен прийти премьер и рассказать о том, что он намерен делать с экономической ситуацией. На данный момент план появился, правда, он не опубликован. Вчера Медведев представлял его Путину. Насколько это Правительство сможет его реализовать? Откуда возьмут деньги? В целом идея правильная. Но мне непонятна логика ЦБ и Правительства. С одной стороны, мы резко повышаем ключевую ставку, как бы сужаем денежные предложения, а с другой стороны, через капитализацию банков, через определённые программы, через финансовый план мы вбрасываем деньги в экономику. Но мы искажаем естественные рыночные механизмы. Кому-то эти деньги достаются, наиболее крупным, приближенным лоббистским структурам, непонятно куда они идут. А среднему и малому бизнесу, который делает основную долю ВВП – до них деньги не доходят. Они попадают не наиболее эффективным, а тем, кто ближе к кормушке. Такой план меня совершенно не устраивает. Я его не разделяю. Давайте снизим, с одной стороны, ключевую ставку, сделаем её чуть выше, чем текущий уровень инфляции. С другой стороны, введём валютное регулирование и не будем допускать, чтобы деньги, которые есть в российской экономике, оказывались на валютном рынке. Такие меры валютного регулирования известны, они применялись с 1998 по 2006 гг., неплохо себя показали.

И. Измайлов: Отказ от доллара в российской экономике?

М. Емельянов: Это невозможно пока.

И. Измайлов: Экспертное сообщество давно говорит о введении валютного регулирования. Имеется в виду не запрет доллара на уровне обменников, а вывод доллара из экономики, связанный с промышленностью, сельским хозяйством.

М. Емельянов: Имеется в виду создать внутренние источники кредитования. Конечно, это была сознательная политика наших либералов – делать дорогой кредит внутри страны, одновременно выводить наши деньги в так называемый Резервный фонд, Фонд национального благосостояния, Стабфонд. Отдавать их под 1%, а потом за бешенные деньги заставлять наши крупнейшие, системообразующие, стратегические предприятия занимать за рубежом под акции, залоги и т.д. И когда наше Правительство хвалится, что у нас очень низкий госдолг, а корпоративный, когда наши ведущие предприятия оказываются должниками?! У нас очень низкая монетизация экономики – 47%. Ни в одной уважающей себя стране, ни в одной развитой стране такого уровня монетизации нет. У Индии 80%, а у всех остальных зашкаливает за 100%. Потому что когда денег в экономике мало, тогда очень дорогой кредит. А если дорогой кредит, то развиваться нельзя. Кстати, неужели Набиуллина этого не понимает? Тогда же инфляция больше. Ведь цена кредита закладывается. Это же стимулирование инфляции, а не борьба с ней. Это плата за либеральные европейские иллюзии, а по сути компрадорские. Ведь экономика у нас компрадорская по своей сути. Она очень сильно зависит от западного капитала. Поэтому то, что ввели определённые санкции в отношении наших банков, в какой-то степени это к лучшему, потому что надо создавать источники внутреннего кредита. И для этого есть все возможности, учитывая низкую монетизацию экономики. Проблема не в инфляции, не в девальвации, проблема в мозгах руководителя нашей экономической политики, прежде всего, руководителя Центрального банка, и финансово-экономического блока Правительства. Когда я слушаю Алексея Кудрина, который сейчас выступает чуть ли не спасителем нашей экономики, у меня возникает вопрос: "Ты же всё это и сделал, когда был министром финансов". Завышенный курс рубля, совершенно ненужные кредиты, которые мы стали брать на Западе. А теперь кредитные агентства нами манипулируют, снижают наш рейтинг, и повышается доходность наших облигаций, мы больше должны платить. Мы брали этот долг тогда, когда одновременно отдавали гораздо больше денег в Стабилизационный фонд.

И. Измайлов: Количество банков резко сократится в этом году, потому что введены очередные нормы жёсткого регулирования. А это же влияет на кредитные средства для промышленного производства. Вы говорите, что ЦБ должен подчиняться своей стране, а не Западу. Каким образом это можно сделать? В последнее время ваши коллеги говорят, что бомба была заложена в Конституции, и не так просто правовой механизм развернуть в другое русло.

М. Емельянов: Конституция не регламентирует порядок прекращения полномочий руководителя ЦБ. Сказано, что банк независим. Мы можем по-разному трактовать это понятие. Например, означает ли эта независимость как сейчас, когда председателя ЦБ практически нельзя отправить в отставку, или мы записываем, что в соответствии с Конституцией в случае, если ЦБ не справляется с функцией стабильности нашей валюты, её руководитель должен быть отправлен в отставку.

И. Измайлов: Отправили в отставку, а дальше что? Набиуллина говорила о том, о чём и вы говорите.

М. Емельянов: Это удивительно, что она так поменяла позицию.

И. Измайлов: Это гарантия того, что вы уберёте Набиуллину, а политика останется прежней?

М. Емельянов: Вы затрагиваете очень серьёзный вопрос. Это вопрос подчинения политики Центробанка политике государства. Один из частных вопросов, который касается позиции нашей элиты. У нас элита компрадорская по сути. Когда наши ведущие чиновники, бизнесмены, журналисты, политики говорят "домой", это означает, что они полетели в Париж, Женеву и Лондон. Мы можем сколько угодно говорить о независимости Центрального банка. Весь вопрос в национальности элиты. И национализацию элиты надо проводить по серьёзному, а не теми точечными мерами, которые пытается делать нынешняя власть. Когда мы даже в официальной декларации министров видим, какие огромные деньги они зарабатывают за рубежом, и дети там живут.

И. Измайлов: В Конституции написано, что ЦБ независим от России. В законе о ЦБ написано, что он обязан выполнять предписания МВФ. Какая разница кто там будет с какой фамилией?

М. Емельянов: Давайте будем корректными с документами. В Конституции не написано, что он независим от России. Нам ничто не мешает записать дополнительные основания лишения полномочий председателя ЦБ. Нам ничего не мешает прописать механизм, по которому парламент и президент совместно принимают это решение. Если вы говорите, что вместо одного придёт другой такой же – это вопрос уже не о ЦБ.

И. Измайлов: Если мы пропишем, что ЦБ не обязан выполнять предписания МВФ, тогда мы можем Набиуллину оставить, если она будет обязана выполнять требования Правительства?

М. Емельянов: Во-первых, никакого обязательства выполнять рекомендации МВФ нет, никакого документа об этом нет. Здесь неформальные связи и неформальное влияние, в том числе, на ЦБ таково, что решения принимаются в интересах Запада. Неформальные вещи и личные убеждения людей играют большую роль, чем некие формальные институты. Я вас уверяю, если бы на месте Набиуллиной оказался Глазьев, то ситуация была бы уже совершенная иная. Здесь же вопрос – что у человека в голове. А у нас вся элита компрадорская. Те, кто принимает экономические решения – компрадоры. Их убеждения такие.

И. Измайлов: 280-12-32 – вы согласны с Михаилом Емельяновым. 280-12-33 – нет, не согласны.

Слушатель: Поддерживаю во всех ответах гостя. Почему-то, когда нужно было сделать шестилетним президентский срок, это как-то быстро всё сделали, а с ЦБ никак.

М. Емельянов: Дело в том, что для наших западных партнёров председатель ЦБ важнее нашего Президента. Контроль над ЦБ определяет в конечном счёте то, кто будет нашим Президентом. Поэтому они будут биться за то, чтобы не изменить это положение в Конституции.

И. Измайлов: 98% позвонивших с вами согласны. Спасибо.