15 января в Государственной Думе в ходе правительственного часа с информацией выступил министр связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Николай Никифоров. От фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" вопросы министру задали Федот Тумусов, Виктор Шудегов, Олег Нилов, выступил Андрей Туманов.

Вопрос Федота Тумусова:

– Уважаемый Николай Анатольевич!

Вы в своём докладе сказали, что Президент России Путин развитие Дальнего Востока определил как стратегический приоритет России в 21 веке. Но мы считаем, что жителей Дальнего Востока, особенно на дальних его рубежах, надо рассматривать как стражей государства российского. Мой вопрос касается существующего цифрового неравенства жителей Дальнего Востока. Например, в Амурской области Интернет стоит 600 рублей за 24 мегабита в секунду, в Хабаровском крае – 550 рублей за 5-10 мегабит, в Республике Саха (Якутия) – 990 за 4 мегабита. В Москве, мы знаем, 20 мегабит стоят 500 рублей.

Я знаю, что Вы плотно занимаетесь этой проблемой, мы с Вами лично встречались по этому вопросу, и тем не менее, вопрос. Когда можно будет сказать, что вопрос цифрового неравенства жителей Дальнего Востока решён раз и навсегда, и в том числе в ценовом аспекте? Спасибо.

Николай Никифоров:

– Федот Семёнович, большое спасибо. Я прекрасно помню, как в декабре 2012 года Интернет, волоконно-оптический кабель пришёл в Якутск. На улице было минус 45,а мы были на стадионе, где собрался целый город, там ещё был свой местный праздник. И вот целый стадион ликованием встретил приход этого волоконно-оптического канала, потому что приход такой линии связи действительно меняет жизнь граждан.

Якутск тогда был самым крупным городом – 300 тысяч человек, поправьте меня, если я неправ. Сегодня самый крупный город, как я говорил, – это Норильск, 180 тысяч человек, ну и Камчатка вся – 300 тысяч человек.

Вот это те проекты, которые мы шаг за шагом решаем. К счастью, государство не занимается регулированием цен на Интернет. Вообще мы, кстати, постепенно уходим от такого государственного тарифного регулирования цен на услуги связи.

Здесь должна свою роль сыграть конкуренция и доступность инфраструктуры. Вот когда мы сделаем наш проект по прокладке волоконно-оптических линий связи за счёт, прежде всего, сил "Ростелекома", других операторов связи, то там эта инфраструктура появится. И важно обеспечить к ней так называемый недискриминационный доступ, чтобы разные операторы могли к этой инфраструктуре подключаться.

И вот тогда будет конкуренция, тогда будет борьба за клиента за счёт качества услуг, за счёт цены, тогда будут равные тарифы. Сегодня все эти истории про Якутск, Норильск, Магадан и так далее – это всё штучные адресные проекты, которые зачастую реализуются тем или иным монополистом, но в положительном смысле монополистом.

Компания, которая пошла на внеплановые затраты и вложила свои деньги, чтобы дать связь жителям. Мы хотим это сделать на общедоступном, общероссийском масштабе. Уверен, что цены на Интернет на Дальнем Востоке, на многих других территориях, где сегодня этой связи нет, действительно в ближайшие три года нормализуются. Они, конечно, не станут равными ценами в Москве, у нас вообще стоимость жизни на Дальнем Востоке и в Москве разная и уровень зарплат разный.

Но более сбалансированными эти цены точно станут именно за счёт развития этой инфраструктуры, но при умной точечной поддержке со стороны государства. Спасибо.

Вопрос Виктора Шудегова:

– Уважаемый Николай Анатольевич, уже сегодня у нас достаточно много интересных телевизионных каналов работает, в том числе и каналы по культуре, по спорту, по охоте и рыбалке, религиозные каналы, не говоря уже о всевозможных лженаучных каналах, с которых вещают у нас и экстрасенсы, и астрологи. А вот только нет у нас канала по образованию. А ведь это важнейшая сфера нашей жизни. Образование – это не только обучение, но и, в первую очередь, воспитание. Так написано в новом законе "Об образовании".

В этой связи я хочу повторить вопрос, который задавал Вашему предыдущему коллеге, министру Щёголеву – в пятом созыве мы обсуждали вопрос, когда у нас будет образовательный канал, на что он ответил, что этот канал появится с введением цифрового телевидения. Цифровое телевидение уже скоро будет введено. Появится ли этот канал? Спасибо.

Николай Никифоров:

– Виктор Евграфович, большое спасибо за вопрос.

Не могу согласиться с тем, что такого канала вообще сегодня нет. Есть канал "Просвещение", есть канал "Наука 2.0". Конечно же, нужно эту работу продолжать. В частности, по линии Федерального агентства печати (Роспечати) мы сегодня выделяем порядка 700 миллионов рублей на различные гранты по производству социально значимых, в том числе образовательных, программ.

Возможности для доставки канала, конечно же, могут появляться. Прежде всего, здесь я опять же делаю акцент именно на современных способах доставки, не только на цифровом телевидении. Возможна реализация подобного проекта и в рамках третьего мультиплекса, если мы найдем такую конфигурацию. Возможно создание такого канала, который будет транслироваться и по тем самым волоконно-оптическим линиям связи, в том числе и в школах, домохозяйствах, малых населённых пунктах. Поэтому эта задача также на повестке дня стоит.

Но нужно найти здесь правильный баланс между существующими уже информационными ресурсами и редакциями, которые эффективно работают, кстати, премией определённой даже отмечены, целым рядом премий и наград, и тем новым контентом, который мы хотим создать. Я предлагаю здесь дополнительно этот вопрос посмотреть, мы готовы направить Вам справку относительно того объёма ресурса, который сегодня по этой теме создаётся и совместно определим, так сказать, ту целевую планку, к которой мы хотим стремиться. Спасибо.

Вопрос Олега Нилова:

– Уважаемый Николай Анатольевич. Мой дед 100 лет назад служил в Кронштадте на миноносце "Прозорливый" с 1909 по 1917 год телеграфистом беспроволочного телеграфа и гордился этим всю жизнь. И я горжусь.

А сегодня, когда мы берём в руки телефон или компьютер, каждый раз становится стыдно за то, что всего лишь за 100 лет из лидеров и первооткрывателей мы превратились в какой-то рынок. Я считаю, что мы не сможем и через пять, и через 10 лет производить свою продукцию, если не начнём с запретов использования, во всяком случае, для представителей органов власти, силовиков, армейских наших подразделений тех несделанных здесь приборов, и телефонов, и компьютеров. Тем более, которые не просто слушаем мы.

Не считаете ли Вы, что нужно начинать именно с такого кардинального решения о запрете использования иностранных средств коммуникации и связи, во всяком случае, для руководства страны, для депутатов, сенаторов силовых ведомств и структур? И для начала я Вам передаю один проект, который если Вы реализуете, Вы как минимум станете миллионером, миллиардером даже. А если больше хотите, то Вы шокируете Ваших коллег – министров связи, которые кроме матрёшек и шапок-ушанок от нас уже, видимо, ничего не ждут в качестве подарков. Спасибо.

Николай Никифоров:

– Уважаемый Олег Анатольевич, очень справедливо, что Вы акцентируете внимание на этой проблеме. Уверяю Вас, что все, в том числе и государственные служащие, которых Вы упомянули, понимают разницу в обработке открытой информации, информации конфиденциальной, то есть для служебного пользования, и сведений, составляющих государственную тайну.

В Российской Федерации сведения, составляющие государственную тайну, никогда не обрабатываются на устройствах, не прошедших специальную процедуру аттестации. Этим серьёзно занимается ФСБ. Уверяю Вас, что здесь есть полный контроль. И там используются отечественные средства криптографической защиты информации, устройства проходят специальную проверку, и в этом смысле какой-то сейчас тотальный, поголовный запрет завтра если сделать, это не совсем правильный путь, по которому нужно идти.

Я уже отвечал на вопрос, касающийся того, что мы постепенно имеем, имеем план постепенного увеличения доли отечественной продукции как в железе, так и в программном обеспечении, особенно для тех приоритетных направлений, по которым Вы сказали. Очень важно шаг за шагом это восстанавливать. В конце прошлого года состоялась презентация первого смартфона, который был создан российскими инженерами. Да, он собирается в другой стране, в частности в Сингапуре, кстати, не в Китае, но тем не менее уже всю технологию создания подобных устройств мы уже имеем.

Надеюсь, что последуют и следующие устройства. Шаг за шагом мы будем это создавать. Господдержка, конечно же, должна начаться с госорганов, госрасходов и госкомпаний. Это совершенно справедливо. Это тот инструмент, где мы можем прямыми действиями стимулировать спрос на такого рода технологии. И спрос, кстати, большой, в России большая доля государства в экономике, если посмотреть вот с такого ракурса, о котором я говорю.

Поэтому шаг за шагом этим занимаемся. Любые проекты готовы поддержать, но исключительно в рамках полномочий нашего министерства. Если что-то нужно нормативно отрегулировать, внести те или иные предложения, мы готовы, конечно же, подобного рода проекты поддерживать, и поддерживаем любые проекты российских компаний, направленные на инновационное развитие, на создание новых продуктов. Спасибо.

Выступление Андрея Туманова:

– Уважаемый Сергей Евгеньевич, уважаемые коллеги. Вот сегодня мы в основном говорили про электронные СМИ, электронные гаджеты, вообще всё электронное. А мне вспомнилась старая шутка, когда поспорили Интернет, сотовая связь и телевидение, кто из них круче. Долго спорили. Подошёл к ним рубильник, и они тихо, боязливо замолчали.

Поэтому я несколько слов хочу сказать в защиту печатного слова. Дело в том, что сейчас практически вся периодика падает, каналы подписки рушатся, подписка практически у нас обрушена, тем более сейчас, с 2015 года "Почта России" прекращает дотироваться в области доставки подписных изданий. Значит, подписки у нас не будет. А с помощью подписки распространяется примерно 37 процентов всех печатных изданий в стране. Это полтора миллиарда экземпляров. И у нас в стране, по некоторым сведениям, около 53 процентов граждан, которые предпочитают черпать информацию именно из печатных источников. Как правило, это люди пенсионного возраста, среднего возраста и проживающие в дальних регионах, а дальних регионов у нас большая часть страны.

Я никогда не забуду, когда я приехал в маленький посёлок, маленькую деревню Тарня Шенкурского района Архангельской области. 30 километров по гравийной дороге. Почтового отделения нет. Сотовой связи нет. Телевидение еле-еле пробивает. Автобус не ходит. Есть доставочный пункт, раз в неделю приезжает машина, привозит газеты. Они, конечно, мне пожаловались, мы поговорили. Ну теперь, говорят, давайте сфотографируемся. Сфотографировались. Я говорю: ну давайте электронную почту, я вам вышлю снимки. Знаете, я никогда не слышал, как люди дико смеялись. Говорят: вы в Москве там совсем потеряли чувство России, какая к бесу электронная почта, если у нас сотовый телефон даже не ловит, приходится 20 километров отъезжать к дороге к основной, чтобы телефон поймал.

Поэтому для многих печатные средства массовой информации – это основной источник. Если сейчас мы угробим печатные средства информации, то мы лишим просто большую часть страны источника информации, мы лишим источника информации тех самых пенсионеров и жителей провинции. Поэтому ни в коем случае этого делать нельзя.

Про подписку я сказал, есть ещё проблема с распространением. Посмотрите, что сейчас делается практически во всех городах страны. Закрываются киоски. Ещё не так давно их было на страну 45 тысяч киосков. В принципе, это очень мало для такой страны, как мы. В Германии гораздо больше киосков, на порядок больше киосков, и они практически во всех населённых пунктах.

Сейчас у нас менее 30 тысяч киосков осталось. И они продолжают закрываться. Бизнес этот достаточно низкорентабельный, а местные власти, как правило, стараются его не поддерживать. А зачем? Зачем киоски, где продаются газеты, которые могут не хвалить местных чиновников? Если пресса издаётся на деньги местных чиновников, там в принципе и продаваться не надо, как правило, это всё разбрасывается по подъездам.

Поэтому, к сожалению, эта проблема сейчас существует, эта проблема просто громаднейшая. Если сейчас мы не остановим падение прессы, мы просто можем её лишиться, и мы никогда не восстановим. А мне могут возразить, а что ну, наверное, такой ретроград, потому что пресса отмирает, печатное слово отмирает, вот всё переходит на электронные носители. А Вы знаете, что, допустим, в Японии, в Соединённых Штатах, даже в школах стали запрещать пользоваться всевозможными гаджетами, потому что и учёные, и педагоги, и врачи установили, что если человек не читает книги, если человек сам не пишет рукой, то он теряет фактически знания.

Я, кстати, вспомнил ещё одну маленькую шутку, когда разговаривал с одним из наших же молодых депутатов. Он говорит: знаете, я все книги выкинул, у меня теперь всё, этот самый электронный источник, с них читаю. Я говорю: что Вы последнее прочитали? Последнее прочитал, кажется, Достоевского. Что-то там "На дне", по-моему. Так вот, я не стал его спрашивать про "Му-му". Так вот, чтобы мы не превратились в таких людей, не знающих, кто написал "Му-му", я считаю, что всё-таки нам надо печатные средства массовой информации, книгоиздание, а также распространение печатной продукции поддерживать с помощью государства, как это делается во всём мире.