Съезд СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ в конце октября может стать судьбоносным для партии. Ряд видных справороссов добиваются отставки председателя СР Николая Левичева. Перед партией стоит и более серьезная задача: эсэры должны определиться, находятся ли они в оппозиции или лояльны власти. О возможных кадровых перестановках и о будущем курсе СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ в интервью "Газете.Ru" рассказал лидер партии Сергей Миронов.

– Ряд ваших однопартийцев выступают за то, чтобы на предстоящем Съезде партии 26–27 октября Николай Левичев был смещен с поста Председателя СР. Одна из основных претензий к нему – провал на выборах мэра Москвы, сопряженный к тому же с имиджевыми потерями. Вместо Левичева Председателем партии предлагается избрать Вас, упразднив пост главы Палаты депутатов, который Вы занимаете сейчас, и таким образом восстановить в СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ единоначалие. Ваше отношение к подобным инициативам?

– Первое, что хочу сказать: никакого решения пока не принято. Предварительно оно будет принято на Президиуме Центрального совета, который пройдет перед Съездом. Там мы обсудим все важные для нас вопросы. Это и возможность изменения Устава партии, в том числе с точки зрения возвращения к единоначалию, это и выборы Председателя партии, и изменения в составе Бюро Центрального совета. Что касается моей личной точки зрения, то, я считаю, нам действительно нужно возвращаться к единоначалию. В моем понимании это означает, что в Уставе мы уберем сверхполномочия, которыми сейчас обладает Председатель Палаты депутатов.

Я не исключаю, что если делегаты Съезда поддержат, то буду выдвигать свою кандидатуру на пост Председателя партии.

– В таком случае решение Съезда предсказуемо: вас и изберут.

– Знаете, какой есть нюанс? Вы, к сожалению, не член нашей партии, поэтому предполагать и думать можете все что хотите. Решать же будут члены СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ.

– Если Председателем партии изберут вас, то возникает вопрос, какую должность займет Левичев. Как вы относитесь к идее появления в СР зампредов?

– Считаю, что заместители или секретари должны быть, причем это возможно по самым разным направлениям: по идеологии, по работе с депутатским корпусом... Я слышал от коллег разные мнения. В этом плане на Съезде будет, так сказать, "массовое творчество".

– Чем вы можете объяснить сокрушительное поражение вашего кандидата на выборах мэра Москвы?

– Давайте начнем с того, что когда мы принимали решение об участии в выборах, то отдавали себе отчет в двух вещах. Первая – что победит Собянин. Вторая – что мы не наберем каких-то больших процентов. Ну, наверное, мы рассчитывали на то, что не будем на последнем месте, наверное, мы думали, что у нас получится больший результат.

Считали, что займем предпоследнее место, а может, даже выше.

– Опередив хотя бы ЛДПР?

– Да. Но дело в том, что избиратель ЛДПР, хоть и не знает Дегтярева (экс-кандидат на мэрских выборах. – "Газета.Ru"), все равно голосует за него. Потому что у ЛДПР есть устоявшийся электорат. У нас же, как у молодой партии, электорат еще не до конца сформировался. Особенно это актуально в таком мегаполисе, как Москва. А тот избиратель, который у СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ есть, на выборы не пришел.

– Вы умалчиваете о знаменитой истории со штурмом "нехорошей", как ее прозвали, квартиры, где находились сторонники Навального. По-вашему, это "приключение" не нанесло репутационного ущерба как лично Левичеву, так и партии в целом, не отпугнуло от нее возможных избирателей?

– Это спорный вопрос. С одной стороны, как говорится, что получилось, то получилось. Насколько штаб просчитывал последствия – это отдельный разговор, и мы на эту тему будем еще беседовать. Но, с другой стороны, была решена главная задача: в условиях полной информационной блокады повысить узнаваемость партии.

Ведь чем мы руководствовались, выдвигая Левичева кандидатом в мэры Москвы? Через год состоятся выборы в Мосгордуму, где у нас своих представителей нет. В этих условиях важно было повысить узнаваемость СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ среди москвичей. Поэтому мы сочли, что партия, во-первых, должна участвовать в выборах мэра, во-вторых, пойти от нее должен не кто-нибудь, а председатель.

После этих действий (штурма квартиры. – "Газета.Ru"), которые привлекли внимание к Левичеву и СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ, наша узнаваемость возросла чуть ли не в два или в три раза.

– Вы утверждаете, что выдвинули Левичева, поскольку участие в выборах лично Председателя партии лучше всего поможет повысить узнаваемость СР в Москве. Но есть и другая версия: что это Кремль попросил и вас, и КПРФ выдвинуть видных партийных деятелей, чтобы у Сергея Собянина в конкурентах были статусные лица...

– Тот, кто это говорит, пускай продолжает говорить дальше. А мы исходили из своей политической целесообразности.

– То есть с Кремлем никаких консультаций по поводу кандидата не было?

Отрицательно качает головой.

– Хорошо, допустим. Но за счет чего вы надеетесь преодолеть барьер на выборах в Мосгордуму? Может, Левичев и повысил узнаваемость партии в ходе мэрской кампании, однако реальных оснований считать, что это поможет вам, нет.

– Это вы так считаете. 7-процентный барьер мы преодолеем. Скажу больше: я не удивлюсь, если к тому времени, когда начнутся выборы в Мосгордуму, можно будет выдвигать только одномандатников. Вообще никаких списков не будет. Я вас уверяю: сейчас внесут соответствующие поправки.

В "Единой России" ведь шараханье, и это не от хорошей жизни. Пять лет назад они ввели пропорциональную систему, а когда стали сдуваться – ой-ой-ой, побежали в обратную сторону, поскольку эффективнее всего можно использовать административный ресурс на выборах в округах.

В этой связи, говоря о Мосгордуме, надо рассуждать даже не о том, сколько мы наберем процентов, а проведем ли мы своих депутатов по округам. Я думаю, проведем. Сколько их будет, пока не знаю. Но проведем.

– Но пока что выборы по спискам никто не отменил, поэтому обоснуйте свое заявление о том, что вы преодолеете барьер.

– Мы проходим в Мосгордуму при реальной явке в 45%.

– А почему вы думаете, что явка будет настолько высока?

– Во всяком случае, мы будем работать на ее повышение и убеждать москвичей, что нужно проголосовать за наших кандидатов.

Да, в Москве есть люди, которые разочаровались в нас, считая, что мы не оппозиционны. Но можно сказать абсолютно точно, что время работает на нас. Не потому, что люди забудут о своем разочаровании. А потому, что те, кто ходил на митинги, разочаровались и в них. У этих людей сегодня все в песок ушло.

Они не видят у так называемой несистемной оппозиции каких-то четко сформулированных предложений, которые бы работали на позитив, а не по принципу "я против Путина, долой его!". Нет таких предложений. И мы тоже это осознаем. Результаты наших фокус-групп в Москве показывают, что базовые ценности нашей программы интересуют людей. Одно дело – голосование за конкретные личности, как это было на выборах мэра, и совсем другое – за те или иные партии.

– А показывают ли ваши исследования, сколько процентов москвичей, голосовавших за СР на выборах в Госдуму, готовы отдать вам голос вновь?

– Таких людей чуть более 60%. Остальные – это люди, которые на выборах в Госдуму голосовали за другие партии. При этом в целом количество москвичей, которые могут проголосовать за СПРАВЕДЛИВУЮ РОССИЮ, всего на полпроцента меньше того числа, которое голосовало за нас на думских выборах. Вот такой интересный процесс идет. У нас получается дополнительный приток за счет избирателей других партий. Если бы этого не было, мы бы просели.

– Если говорить о результатах последних региональных выборов в целом, то СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ не прошла в шесть законодательных собраний. Средний результат партии по итогам нынешней кампании составил 5,6%, а по итогам единого дня голосования в прошлом году – 5,24%. На сегодняшний день вы находитесь на грани прохождения в Госдуму. Ваше объяснение – почему СР так слаба?

– Да, в целом по итогам прошедшей кампании мы на последнем месте среди парламентских партий. Но сравните: наш средний результат – 5,63%, а у ЛДПР – 5,87%. Они ненамного опережают нас.

Более того, если мы посмотрим отдельно на результаты выборов в городские советы (берет со стола табличку, в которой отражены результаты партии на выборах разного уровня, и показывает корреспонденту "Газеты.Ru"), то здесь уже совсем другая картина. Здесь мы близко к КПРФ. Средний результат коммунистов на выборах в городские советы – 12,94%, а СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ – 11,63%. У ЛДПР в полтора раза меньше: 7,32%. А еще более интересно, если мы посмотрим на количество полученных мандатов. На выборах в законодательные собрания СР получила 27 мандатов по спискам и 8 – по округам. У ЛДПР – соответственно 28 и 4. Теперь городские советы. У нас 20 мандатов по спискам и 11 – по округам. У ЛДПР – 15 по спискам и ноль – по округам.

– И все же это не отменяет того факта, что из парламентских партий у СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ самый низкий средний результат. Более того, если сравнить нынешние результаты СР в тех регионах, где проходили выборы в законодательные собрания, с цифрами, которые она получила там же на выборах в Госдуму, то получается колоссальное падение. Например, в Хакасии в ходе думской кампании за вас проголосовали 13,67% избирателей, сейчас – 3,91%; в Ивановской области на выборах в Госдуму вы получили 15,6%, сейчас – 4,39%; в Ульяновской области это соотношение составило 15,62% и 3% с небольшим.

– Сразу оговорюсь: есть три региона, в которых результаты выборов мы не признали. Это Ростовская и Кемеровская области, а также Башкирия. Там было жульничество в чистом виде. При этом в Ростовской области барьер мы преодолели: нам поставили 8%. Но я убежден, что реальный результат – порядка 15%.

Что же касается тех трех регионов, которые упомянули вы, то абсолютная правда: там полный провал.

Это результат неудовлетворительной работы наших региональных отделений, и мы сейчас будем этим серьезно заниматься. Конечно, там должны быть и кадровые изменения.

– Вообще-то в Ульяновской области руководство партии произвело кадровые изменения аккурат во время избирательной кампании, поставив во главе регионального отделения крупного предпринимателя Сергея Герасимова. В итоге среди партийцев произошел раскол. По-моему, в данном случае в провале нужно винить федеральное руководство СР.

– Хорошо, допустим, в Ульяновской области действительно есть какие-то объективные причины для провала. Но в случае с Хакасией и Ивановской областью речь идет об абсолютной недоработке региональных отделений.

– А вам не кажется, что основная причина не самого удачного выступления СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ заключается в ее метании от оппозиционности к лояльности? На выборы в Госдуму-2011 вы шли под лозунгом "Россия без жуликов и воров" и в результате протестного голосования получили 13,2% голосов. Спустя год ваша партия сделала крен в другую сторону: исключила из своих рядов отца и сына Гудковых, вы лично заявили о готовности сотрудничать с "Общероссийским народным фронтом" (ОНФ)... В итоге протестных избирателей вы оттолкнули, а те, которые лояльны власти, либо не голосуют за вас, поскольку не понимают, в оппозиции вы или нет, либо голосуют за ЕР.

– Когда я говорил о сотрудничестве с ОНФ, я имел в виду, что мы готовы совместно рассматривать соответствующие законодательные инициативы. Точка. Какое-либо иное сотрудничество исключено. Теперь что касается наших, как вы говорите, метаний и разочарования протестных избирателей. В Москве это действительно так. Но, я вас уверяю, в Ивановской области и Хакасии... они, мягко говоря, не информированы о том, что здесь вообще происходит. Если бы причина была в разочаровании граждан, то мы бы не получили 17% с лишним в Якутии, у нас бы не было 11% в Архангельской области.

У меня есть данные фокус-групп. Не волнует эта тема (метаний справороссов. – "Газета.Ru") избирателей в глубинке, и они об этом не знают ничего. В тех регионах, где отделения партии работают, поддержка высока. Там, где не работают, мы видим провал.

– Однако даже ваши однопартийцы (Оксана Дмитриева, например) публично говорят, что партия должна определиться, в оппозиции она или нет. На сегодняшний день ситуация такова, что у СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ нет собственного политического лица.

– На самом деле лицо есть. Мы последовательный оппонент "Единой России", и это наше кредо. Никогда и ни в чем мы не будем сотрудничать с этой партией... Кстати, вы тут упомянули Гудковых... Ну а где же великий результат любимца Московской области Геннадия Владимировича Гудкова?

Получил он свои 3,5% (на выборах губернатора Московской области. – "Газета.Ru"). А был убежден, что выиграет! Если вы вспомните, то на самом деле еще в декабре 2012 года революция, по его словам, должна была быть! В сентябре прошлого года Гудков говорил в интервью, что три месяца дает власти: "Через три месяца все снесем". Где это?! Где мощный Координационный совет (оппозиции)?! Эта вещь оказалась совершенно не магистральной. Людей волнуют коренные проблемы их социальной жизни. Их волнует то, что мешает нормально жить. А нормально жить им мешает монополия "Единой России", полное слияние этой партии с правительством, в котором главенствуют либеральные идеи. Вот против этого мы боролись, будем бороться, и в этой связи мы абсолютно четкая оппозиционная партия.

– О том, что вы находитесь в оппозиции "Единой России", но поддерживаете Путина, все слышат уже много лет. Теперь вы добавляете, что по-прежнему против партии власти, однако готовы сотрудничать в сфере законотворчества с ОНФ. Но вообще-то депутаты, представляющие "Общероссийский народный фронт", прошли в Думу по спискам "Единой России" и являются членами ее фракции. А следовательно, сотрудничать с ОНФ – это косвенно сотрудничать и с самой партией власти.

– С "Единой Россией" мы не собираемся никаким образом формализовывать отношения и сотрудничать не будем. Но, кстати, если эта партия будет выдвигать толковые, грамотные законопроекты – мы что, должны действовать по принципу "Баба-яга против"? Нет. Это называется тактическое сотрудничество. И сотрудничество с ОНФ тоже тактическое – по конкретным вопросам, которые соответствуют программе нашей партии.

Если "Народный фронт" берет нашу идею возвращения промилле и выдвигает – замечательно! Мы их поддерживаем, потому что это наша идея. Сегодня они заговорили о возврате зимнего времени. И это тоже наша идея. Будем их в таких вопросах поддерживать. Вот о каком сотрудничестве я говорю.

– Интересное сотрудничество – перехват ваших идей.

– Послушайте, пускай перехватывают. Нам не нужно авторство. Нам нужно, чтобы наши идеи побеждали. Это, если хотите, миссия нашей партии. Мы будируем-будируем идеи, как первопроходцы прокладываем им дорогу, а потом они уже начинают жить своей жизнью.

– Очень удобная у вас позиция: вроде вы оппонируете власти, а в то же время и нет. Не боитесь, что на следующих выборах в Госдуму в 2016 году эти попытки постоянно лавировать сыграют против вас?

– Давайте вспомним сентябрь 2011 года. Все газеты тогда писали, что СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ получит максимум 3%. А мы получили больше 13%.

– За счет протестного голосования. Это были не ваши голоса.

– Знаете, я могу сказать: по моим оценкам, протестное голосование дало нам 1,5–2%, не больше. Это мнение основано на результатах наших фокус-групп и результатах репрезентативных соцопросов, которые мы регулярно проводим.

И в этой связи, когда мы говорим о перспективах СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ... Вот вы утверждаете, что мы на грани прохождения в Госдуму. А я предлагаю дождаться единого дня голосования в следующем году. У нас есть возможность на ящик шампанского поспорить.

– На что будем спорить? Что вы пройдете во все законодательные собрания?

– Например. Или, допустим, мы поспорим, что у нас средний результат будет 11%. Или там 10%. Но сейчас я еще не готов спорить.

– Ах, не готовы? Почему?

– А я могу сказать: мы с вами поспорим весной, примерно за полгода до выборов. Потому что нам нужно пережить Съезд, нам нужно понять, какой дорогой мы пойдем после него, и тогда я готов буду заключить пари.

– Какие вы видите варианты, касающиеся выбора дороги?

– Я не исключаю, что мы должны изменить тактику. Стратегия у нас изложена в программе. Ее менять я не считаю необходимым. Мы социал-демократы, мы знаем, чего хотим и для чего идем во власть.

А вот тактика – на какого избирателя мы ориентируемся. Если говорить о нашем ядерном электорате, то это люди от 40 до 65 лет, как правило, с высшим, в основном техническим, образованием. Это жители городов с населением от 100 до 500 тысяч. Это люди, работающие и уже выходящие на пенсию, есть и определенная прослойка пенсионеров. Кстати, видна и отдельная четкая страта – это отставники, бывшие военнослужащие. Их довольно много.

– Ваш избиратель – человек оппозиционный или лояльный власти?

– Наш избиратель – не революционер, это сто процентов. Он недоволен нынешним положением вещей, недоволен властью в целом.

Но он точно не входит в число тех, кто считает, что "Путина долой". Но есть еще избиратель периферийный (считается, что за ядерный электорат бороться не нужно – он и так никуда не денется. Если, конечно, полностью не разочаруется в своей партии или в своем кандидате. А вот кого нужно завоевывать на выборах, так это периферийный электорат. – "Газета.Ru"). И вот тут нам нужно определиться, на кого мы должны ориентироваться. Почему бы не на аполитичную часть молодежи? Молодых людей среди наших избирателей немного. Или почему бы нам не взять большие страты людей, которые сегодня голосуют за ЛДПР? Это, как правило, малообразованные россияне. Вот что такое изменение тактики, и вот что должен определить Съезд.

– Вопрос в том, удастся ли вам определиться без потерь. Среди членов вашей партии есть как сторонники более жесткого оппозиционного курса, так и лоялисты. Четко определившись с курсом, вы рискуете потерять либо одних, либо других.

– Поживем – увидим. Но вы высказали интересную мысль. Я, например, как лидер СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ горжусь, что, во-первых, у нас партия не вождистского типа, во-вторых, у нас очень яркие люди с довольно разными взглядами. Но общая платформа у нас одна – социал-демократия. И ее никто не отрицает. А то, что у нас разные люди с разной оценкой тактики, сегодняшнего политического момента, – это нормально. Если хотите, это наше конкурентное преимущество перед другими партиями. У нас, в отличие от "Единой России", нет такого, что все должны стоять смирно. Мы оппозиционная партия.

– Повторюсь, что ваша оппозиционность незаметна. Особенно в последний год.

– Вы невольно сказали "в последний год". Но этот год же не последний. За прошедший год, может, как-то не очень это было внятно. Но сейчас станем более четко артикулировать, и всем все станет ясно. Может, даже не после Съезда, а сразу на Съезде всем все станет ясно. Я обещаю, что он будет интересным. Для вас, журналистов, – сто процентов. И еще по поводу нашей партии... Она нужна народу. Поверьте мне, это так.