Путин против того, чтобы лишать чиновников квартир и домов в Испании и Майами. Сегодня президент внес в Думу законопроект о борьбе с иностранным имуществом слуг народа. Из текста закона пропало любое упоминание о недвижимости. Остались лишь счета в зарубежных банках.

Кроме чиновников, в списке тех, кому придется закрыть счета за рубежом – глава и члены совета директоров Банка России, руководители госкорпораций и федеральных служб, генеральный прокурор и его заместители. Главы Следственного комитета почему‑то нет. Хотя, никаких счетов у Александра Бастрыкина не находили – только квартиру в Праге и чешский вид на жительство.

Не успел Путин внести законопроект в Думу, как в блоге Алексея Навального появились новые разоблачения "золотых кренделей". На этот раз квартира в Майами за полтора миллиона долларов нашлась у главы думского комитета по этике Владимира Пехтина. Именно этот комитет лишает провинившихся депутатов мандата. Например, за занятие бизнесом.

Алексей Навальный, член Координационного Совета: Я не знаю, в какую сторону идет Госдума и Владимир Путин, который внес этот закон, но закон должен распространяться в первую очередь на его коллег по партии "Единая Россия", для которых это массовое явление, что они имеют счета, деньги, недвижимость за границей, но не хотят декларировать. Я думаю, что практического значения этот закон не имеет, потому что и сейчас они не могут иметь недвижимость за границей, не задекларировав ее. Но, например, в ситуации с Пехтиным, он плевал на этот запрос, потому что члены "Единой России" и особенно руководящее звено "Единой России" вообще никаким законам не подчиняются. На это новое положение закона Путина они будут плевать сами, но при этом спрашивать со всех остальных.

Имущество чиновников за рубежом и борьбу с ним мы обсудили с Анатолием Аксаковым – президентом Ассоциации региональных банков России, депутатом Госдумы от "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ".

Макеева: Как вы голосовали по этому законопроекту?

Аксаков: Он только внесен.

Макеева: Как вы будете голосовать?

Аксаков: Естественно, за. Я считаю, что это правильное решение, направлено на то, чтобы бороться с коррупцией, чтобы чиновники, если посвятили себя службе государству, в том числе и деньгами помогали государству. Что касается недвижимости, этот вопрос не такой простой, я сам собственник небольшого дома в Крыму, мои родители оставили его в наследство, он мне очень дорог. Я думал его продать, когда начались разговоры по поводу имущества, но я там вырос.

Казнин: Это разные вещи – домик, который достался вам в наследство на Украине и вилла в Майами.

Аксаков: Если у него есть доходы, то пусть покупает.

Макеева: Почему же разные вещи? В Майами на вилле живет сын, внуки росли. То есть в недвижимости не нужно ограничивать чиновников?

Аксаков: Я бы по недвижимости пошел дальше. Если по наследству досталось, это один вопрос, а если покупаешь что-то дорогое, было бы понятно, если бы чиновник покупал у себя в стране, таким образом помогал бы родной экономике.

Макеева: Речь идет все-таки о госчиновниках. А по депутатам такой закон будет?

Аксаков: Это касается депутатов. Причем предусмотрено и лишение полномочий, и силовым методом, если не выполняешь закон, либо ты сам должен отречься от своих полномочий.

Казнин: Все равно непонятно, зачем это все делается? Депутаты – очень богатые люди. Купил человек за границей дом, ему нравится жить на французском побережье несколько месяцев в году. Каким образом это будет способствовать борьбе с коррупцией? Если человек хочет, он оформит на своего родственника.

Аксаков: Американцы еще дальше пошли, они установили правила, по которым все банки, независимо о суверенности, должны предоставлять информацию по счетам американцев и операциям, которые они проводят в этом банке.

Казнин: То есть мы по американскому пути идем.

Аксаков: Мы идем по мировому тренду. Вы правильно говорите, что можно уйти от этого. Американцы сейчас заключили соглашение с офшорами о том, что они должны предоставлять информацию. Даже Швейцарию заставили предоставлять информацию об операциях американских резидентов. Я не боюсь, чтобы знали о моих счетах и операциях.

Макеева: Можно ожидать от иностранных банков сотрудничества?

Аксаков: Международная организация занимается борьбой с отмыванием капиталов, полученных преступным путем. В соответствии с соглашением, которые заключили страны-члены организации, банки, должны предоставлять информацию, запрашиваемую соответствующими уполномоченными органами. У нас Служба финансового мониторинга имеет право запрашивать в этих странах соответствующую информацию.

Казнин: К нам присоединился Константин Сонин, проректор Российской экономической школы. Это действительно поможет борьбе с коррупцией?

Сонин: Поможет не сам факт запрета, а то, насколько за этим запретом будут следить. Если будут последствия у выявленных счетов и недвижимости, тогда это поможет борьбе с коррупцией.

Казнин: Какие последствия должны быть?

Аксаков: Последствия предусмотрены и экономические, и даже уголовные, но самое главное – это лишение полномочий. Депутат должен сразу уйти.

Сонин: То же самое, что с коррупцией министров и других чиновников. Хорошо было бы, если бы за коррупцию увольняли до судебных дел.

Аксаков: Странно, что Навальный критикует этот закон. Когда его не было, критиковали за то, что нет этого закона.

Макеева: Он критикует за недостаточную жесткость.

Аксаков: Он поэтапно проходит. В прошлом году был принят закон о контроле за расходами чиновников. Год назад у "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" это было одно из программных требований.

Макеева: Я не очень понимаю, почему у нас в разговоре всплыл термин "коррупция", потому что речь идет о запрете иметь счета в зарубежных банках. Почему сразу коррупция?

Аксаков: Если в российских банках вы не предоставили информацию, и вдруг всплыло, что есть какие-то незадекларированные доходы, то вам можно привлечь к ответственности, но скрыть в российских банках сейчас невозможно. За границей это проконтролировать было невозможно. Сейчас такое право появилось у Службы финансового мониторинга.

Макеева: Будет достаточно подозрений?

Сонин: Если у чиновника или депутата есть счет за границей, это уже странно, потому что государственная служба и депутатство – это не точно такая же работа, как все остальные. Человек, идя на государственную службу и становясь депутатом, отказывается от многих вещей.

Казнин: Но очень богатые люди идут в депутаты и в чиновники.

Сонин: Если хочешь идти в парламент, очень хорошо, если ты расскажешь. Это то, в чем Навальный обвинил Пехтина, что он не рассказал, когда он баллотировался в Госдуму, о том, что у него есть недвижимость. Нет ничего плохого, если ты заработал много денег. Сейчас обо всем расскажи, ты же будешь работать на всех граждан.

Аксаков: Там процент по вкладам очень низкий, а у нас 10-12%, и намного выгоднее было бы в России иметь счета.

Макеева: Почему не умею считать ваши коллеги?

Аксаков: Как раз это и странно, возникает вопрос, что они готовы потерять на процентах для того, чтобы уйти от ответственности.

Макеева: У нас был глава третейского суда, он изумлялся, почему Абрамович и прочие крупные бизнесмены, когда нужно судиться, обращаются в лондонский суд, когда все можно удобно сделать в третейском суде. Вы говорите, так удобно, российский банк. Почему?

Аксаков: Они готовы потерять на процентах, чтобы уйти от ответственности.

Макеева: То есть это презумпция виновности?

Аксаков: В значительной степени да. Для чиновников это презумпция виновности. Когда я сам оформлял наследственность, я вынужден был открывать счета для того, чтобы оплатить сборы. Я считаю, мы в законе должны такие моменты предусмотреть. Может быть, дочерним российским банкам дать право за рубежом открывать счета.

Макеева: Как сразу много появляется исключений.

Аксаков: Это не исключение, поскольку контроль за счетами сохраняется, благодаря тому, что это представители российских структур.

Макеева: История с Пехтиным как-то обсуждается?

Аксаков: Я первый раз сейчас только услышал.

Сонин: Мне показалось, что с утра об этом Кристина Потупчик написала, что как хорошо, будет прозрачность, и тут Навальный со своей публикацией.

Макеева: Удивительным образом совпало принятие этого закона с тем, что оттуда исчезло упоминание зарубежной недвижимости.

Аксаков: Оно исчезло гораздо раньше, Медведев об этом говорил.