25 января студенты Подмосковья, как и все российские студенты, отметили свой праздник – Татьянин день. День российского студенчества – это не только праздник, но еще и повод разобраться в тех процессах, которые происходят в нашей стране в области профессионального образования.

В 90-е годы мы выступили против приватизации учреждений образования и не допустили этого, несмотря на усилия со стороны Правительства. Мы сохранили стипендии в вузах и добивались их увеличения, притом что либеральные политики считали стипендии студентам экономическим атавизмом. Мы добились создания социальных фондов для студентов, как альтернативы Фонду соцстраха, из которого студентов исключили. Мы выстроили работающую систему социального партнерства с Министерством образования России, что позволяло нам влиять на принятие решений до их официального провозглашения. Мы добились того, чтобы работа студенческих профсоюзов в вузах стала существенным фактором, определяющим социальное благополучие студенчества. С мнением студенческих профсоюзов считались и Президент страны, и Правительство, и руководители субъектов России, и представители администрации в вузах.

Сегодня многое изменилось. Не исключено, что и отношение студентов к действительности тоже изменилось.

Либеральные идеологи от власти осознали, что лобовой атакой трансформировать советскую образовательную систему невозможно, поэтому реализация задуманного в 90-е проводилась постепенно, последовательно и настойчиво. Основные вехи такой трансформации – появление в 90-х годах негосударственных коммерческих вузов, которые девальвировали качество высшего профессионального образования, втянув и государственные вузы в погоню за внебюджетными доходами.

Не качество образования, а объем поступлений от образовательных услуг стало мерилом вузовского статуса. Принятый в 2005 году 122-й закон "монетизировал" отношения в социальной сфере и отменил некоторые формы социальной поддержки студентов. 83-й закон 2010 года допустил изменение типов образовательных учреждений, де факто – разрешил их приватизацию. Сейчас готовится новый закон об образовании, к обсуждению которого студентов не допустили. Даже мусорная корзина для студенческих предложений не потребовалась, Интернет-дискуссия позволила сэкономить на бумаге. А в преддверии Татьяниного дня помощник Президента Аркадий Дворкович предложил отменить стипендии для студентов вовсе. Когда свою позицию публично излагают помощники руководителя государства, стоит ожидать реализацию подобных предложений.

Отсутствие рефлексии на подобные заявления и на происходящие события со стороны студенчества могут объясняться несколькими причинами. Первая – студенты согласны с проводящимися реформами, вторая – студенты не способны этому воспротивиться (хотя маловероятно, что студенты в России более инфантильны, чем студенты Франции, Греции, Англии и др.), третья – не придают этому значения в силу возраста и веры в счастливое будущее.

С другой стороны, общественные институты, которые формировали позицию людей и осуществляли воздействие на властные структуры по поводу изменений в образовании, тоже претерпели изменения.

Ректорский корпус (Союз ректоров России), получив некоторую экономическую самостоятельность и право эксплуатировать вузовские ресурсы в корыстных интересах, утратил способность нести ответственность за будущее российского образования. Даже притом, что некоторые ректоры сохранили умение мыслить государственными масштабами и нести бремя ответственности за качество выпускаемых специалистов, сам Союз ректоров под воздействием введения дифференциации вузовских статусов, коммерциализации отношений в образовании, утратил свое влияние на политику в области образования.

Профсоюз образования и науки России морально, да и физически устарел, в смысле способности влиять на образовательные реформы. Множество контрагентов, формирующих условия социально-трудовых отношений, оказались не подконтрольны единому профсоюзу. Студенты, учителя школ, воспитатели детских садов, вузовские преподаватели, сотрудники органов управления образованием – слишком уж разнообразны их интересы и специфичны права, чтобы их защитой заниматься из одного центра. Поэтому в самостоятельное плавание ушли и уходят вузовские профорганизации, создаются автономные профсоюзы учителей. Но наличие недееспособного профсоюза устраивает власть, поскольку дает возможность избегать социальных катаклизмов, осуществляя реформы.

Борьба Профсоюза образования и науки за собственное выживание спровоцировало раскол в студенческом профдвижении, что ослабило его, нарушило преемственность традиций, свело реальную борьбу студенческих профорганизаций за права студентов к играм в лидеров, в тусовку ради тусовки. Этот процесс поддержала и власть, размывая студенческое профсоюзное сообщество созданием иных организаций студентов, не имеющих профессиональной основы и ресурсного обеспечения.

Подобные обстоятельства усложняют выбор приоритетов. Российская ассоциация профсоюзных организаций студентов (РАПОС) и ее территориальные организации призваны отстаивать интересы студентов. Студенчество сумеет отстоять свои права на доступное качественное профессиональное образование, только если оно будет организованной силой.