В интервью политическому обозревателю "НГ" Александре САМАРИНОЙ председатель "Справедливой России" Сергей МИРОНОВ подробно рассказывает о своих контактах с администрацией президента и главным политическим оппонентом, а также о кознях конкурентов. Спикер Совета Федерации объясняет, почему он спокоен за будущее своей партии в условиях, когда ее лидеру, возможно, придется покинуть высокий пост.

– Чем ближе выборы, тем более концентрированной становится российская политика. На этой неделе руководитель вашей фракции в Госдуме заявил, что в кампании-2012 эсэры могут поддержать кандидатуру президента Дмитрия Медведева. Не было у вас мыслей предложить главе государства возглавить "Справедливую Россию"?

– Мыслей таких никогда не было и не может быть по одной простой причине – что-либо предлагать в таком плане может только сам президент. Я считаю некорректным даже думать о том, чтобы что-то предложить президенту. Причем не только из соображений субординации. Я всегда считал, что чем дольше у нашей страны будет беспартийный президент, тем лучше. Но кого мы будем выдвигать на президентских выборах или кого будем поддерживать – определимся позже. Всему свое время.

– А не кажется ли вам, что беспартийный президент никак не уравновешивает партийного, по сути дела, премьера?

– Вот видите, вам все время хочется, чтобы кто-то кого-то уравновешивал. У нас вообще то президент – глава государства, Верховный главнокомандующий, так что его никто никогда не должен ничем уравновешивать.

– Не секрет, что ваша политическая карьера связана с Владимиром Путиным. Однако сегодня он лидер партии-конкурента. И давно уже не заглядывал в Совет Федерации, хотя в свое время обещал такой формат общения. Изменились ли ваши отношения с ним за последние два года?

– Нет. Отношения у нас деловые, конструктивные.

– В 2007 году, после вашей встречи с первым замглавы президентской администрации Владиславом Сурковым, было много разговоров о "левой ноге" власти. Сейчас об этом никто не вспоминает. Как часто вы бываете в Кремле?

– Партия уже работала, когда у нас с Сурковым состоялась та, так запомнившаяся вам, встреча. А "левая нога" – это все сказки "Единой России", которая сама себе противоречит. С одной стороны, они говорят – "левая нога", и тут же кричат, что "левой ноги не получилось"... С другой стороны, если принять этот образ, то получается, что одна нога все время почему-то лягает другую, нанося ей моральные и прочие увечья. На самом деле мы имеем дело с реальной политической конкуренцией. Наш главный конкурент – "Единая Россия". И они тоже знают: их единственный реальный дееспособный конкурент – "Справедливая Россия". А с Владиславом Юрьевичем Сурковым мы встречаемся регулярно. Раз в две недели у нас с ним происходят хорошие такие посиделки. В администрации он ведает вопросами внутренней политики, собирает материалы для докладных записок президенту. Я хотел бы, чтобы он получал информацию о нашей партии из первых уст. Чтобы ему не приносили подготовленные кем-то справки о нашей партии. Он знает, что может задать мне любой вопрос, касающийся партийных дел. И я всегда предельно откровенно ему отвечу.

Мы, кстати, договорились об этом года два тому назад, и я очень рад, что Владислав Юрьевич позитивно воспринял такую форму общения. Более того, можно отметить, что я его не просто информирую о партийных делах. Я тоже задаю вопросы. Мы уточняем позицию администрации по тем или иным проблемам.

– Жалуетесь?

– Нет. Требую, чтобы партийная борьба велась в рамках законодательства, чтобы в случаях его нарушения была восстановлена справедливость, наведен порядок.

– А президента вы также просите разобраться с политическими конкурентами?

– Раньше мне чаще приходилось разговаривать с Дмитрием Анатольевичем о партийных проблемах, и я прекрасно понимал, что "гружу" президента, на мой взгляд, важными, но не первостепенными для него вопросами, связанными с нашими партийными "обидами". Теперь у меня есть возможность обращаться напрямую к Суркову, который курирует эту сферу. Это совершенно нормально.

– И какой бывает реакция Суркова?

– По-разному, иногда – очень позитивно. Благодаря таким контактам многие несправедливости в отношении членов нашей партии, ее региональных отделений устраняются. Конечно, это происходит не всегда, но достаточно часто. Добавлю: Суркова наши СМИ, политологи да и некоторые политики излишне демонизируют. Я же реалист. Да, "Единой России", как мне кажется, Сурков просто дает команды. У нас же с ним абсолютно партнерские отношения. Никаких команд он нам дать не может – мы самостоятельная партия. В свое время еще Владимир Владимирович рекомендовал нам наладить нормальные деловые отношения. Дмитрий Анатольевич, насколько я могу судить, придерживается аналогичного мнения.

– Вам приходилось спорить с Сурковым?

– Очень часто.

– Например?

– Примеров может быть сколько угодно. У нас бывают разные точки зрения. Например, он говорит: эсэры опять участвовали в несанкционированном митинге. Я начинаю разбираться, и в следующий раз объясняю: знаете, наших там не было, а если "Молодая гвардия" украла флаги "Справедливой России" и где-то ими помахала, то это не наш вопрос... Или вот говорят, наши флаги гордо реют на митинге нацболов. Это нонсенс! Их там просто не может быть! Значит, мы имеем дело с чистой воды провокацией, да еще и отснятой на камеру...

– Как развиваются ваши личные отношения с Борисом Грызловым? Помнится, вы говорили, что политические расхождения не мешают вам дружески общаться. Сейчас тоже? После того как "Единая Россия" провела через Думу и Совфед закон, резко ограничивающий ваши полномочия спикера?

– Ничего не изменилось. С Грызловым у меня нормальные, рабочие отношения. Я бы даже подчеркнул: взаимно уважительные отношения. Несмотря на то что он один из лидеров критикующей нас партии. Да, так называемая "Молодая гвардия" хулиганит, создает вокруг СР негативный фон. Но Борис Грызлов – спикер Госдумы. Мы должны все время быть в контакте. Мой телефонный пульт начинается с кнопки Грызлова – вот она, первая, если смотреть с правой стороны. Мы же с ним земляки, знали друг друга задолго до того, как получили наши посты здесь, в Москве. Поэтому у нас абсолютно рабочие, товарищеские отношения.

– Тогда почему бы вам не пожаловаться Грызлову на молодогвардейцев?

– Скажу честно – когда такие ситуации возникают, я предпочитаю обращаться к Суркову.

– И все же: почему вы так резко выступали против законопроекта единороссов о десятидневном сроке утверждения в должности новых сенаторов? В чем суть проблемы?

– Дело в том, что эта инициатива не дает возможности должным образом проверить документы кандидатов в Совете Федерации. По закону, принятому два года назад, человек, утвержденный заксобранием, присылал документы в Совфед, где они тщательно проверялись. Этот порядок был утвержден комитетом по регламенту. Сейчас будет по-другому: в течение десяти дней – не позже – утвержденный в регионе сенатор должен будет занять свое место в верхней палате. Процедура исключает всякую проверку на этом этапе.

– Сергей Михайлович, может ли по новому закону Заксобрание Петербурга отозвать вас с поста, прислав в десятидневный срок на ваше место другого человека?

– Конечно, может.

– Чем будете заниматься, если питерский парламент заменит вас на посту сенатора? Ведь как партийный лидер вы лишитесь важнейшего административного ресурса.

– Не знаю. Посмотрим. Конечно, мой пост придает определенный вес мне как партийному лидеру. Но в Совете Федерации, как вы знаете, запрещена партийная работа. И я никогда не использую возможностей ни СФ, ни его аппарата. С точки зрения реальной работы на партии это никак не отразится.

– Ваша партия – лидерского типа, как ЛДПР, или это идеологическая структура наподобие КПРФ?

– Конечно, мы относимся ко второму типу. У нас есть идеология – социал-демократическая. Мы единственные в стране являемся членом Социнтерна. В нашей партии сегодня 410 тысяч человек. Региональные отделения существуют во всех 83 субъектах РФ. В 63 региональных парламентах есть наши фракции. Это в общей сложности 4,5 тысячи депутатов. Около пяти десятков глав муниципальных образований – члены "Справедливой России"... У нас есть фракция в Государственной Думе, члены СР есть и в Совете Федерации. Наша партия активно работает с общественными движениями. У нас есть такая структура – СССР – Союз сторонников "Справедливой России", туда коллективными членами входят около 80 общественных организаций. Есть два молодежных движения. Так что наша партия – серьезная, глубоко эшелонированная структура.

– Как проходит голосование на бюро вашей партии? Сколько весит ваш голос?

– Бывают ситуации, когда я оказываюсь в меньшинстве. И большинство бюро принимает решение, против которого я голосую. Это абсолютно нормальная для нас ситуация. Со мной спорят. Единственная моя привилегия – если выходит равенство голосов, то мой голос – решающий.

– Насколько сильны ваши позиции в регионах?

– Сегодня примерно 30 отделений – боевые, "заточенные" на успех. Перед выборами мы согласовываем списки кандидатов, а дальше они сами все делают. Еще 30-40 – середнячки, довольно крепкие организации. Но перед выборами туда обязательно выезжают кураторы из Центра. Проблемных отделений около 15. Туда во время кампании приходится высылать десант. Причем года три назад пропорция была обратной. Было примерно 15 сильных отделений,20 середнячков, а все остальное – "болото". Так что прогресс очевиден. Нам ведь всего 4 года! К примеру, на Чукотке только год назад было создано региональное отделение...

– Собирают ли в партии членские взносы?

– Пока нет. Но сейчас на эту тему идет дискуссия. До последнего времени я был противником сбора денег. У нас довольно много ветеранов, им каждая копеечка дорога. Мне говорят: пускай, мол, для них будет взнос 5 или 10 рублей в год. Логика моих коллег такова: 10% всех взносов должно поступать в Центр,20% – оставаться в регионе,40% – у местного отделения,30% – в "первичке". Такое "расщепление" собранных средств поможет людям самостоятельно проводить какие-то акции. После выборов в Госдуму вернемся к этому вопросу. Кстати, идея членских взносов – инициатива "первичек".

– "Справедливая Россия" часто оказывается в центре публичных скандалов. Партийцы, недовольные лидером, уходят, громко хлопая дверью, критикуя ваш авторитарный стиль руководства.

– Это один из самых распространенных приемов черных технологий, которые весьма активно используют против нас конкуренты. Как это делается? В региональное отделение засылается человек, чтобы развалить его изнутри. Накануне выборов он шумно покидает партийные ряды. К примеру, есть в Государственной Думе один депутат, который в свое время возглавлял региональное отделение нашей партии в Кировской области. Незадолго до выборов 2007 года он сделал громкое публичное заявление о том, что Миронов – перевертыш, предатель и оборотень и что он только сейчас это разглядел, а потому порывает с этой несчастной "Справедливой Россией" и выходит из ее рядов. Предатель все правильно рассчитал – выступил с заявлением за пять дней до выборов, когда по закону мы были лишены права удалить его из списков. Он получил мандат от Центризбиркома и прошел в Думу по нашим спискам.

Конечно, он не может официально вступить в другую партию, но и так понятно, что крутится возле "Единой России". А сколько было таких людей среди тех, кто не получил мандата! В четырех регионах в 2007 году, как под копирку, прозвучали подобные заявления. Иногда это были люди, которых подкупили, запугали, наобещали им с три короба... Наши конкуренты вообще хотели, чтобы это явление носило массовый характер, но, слава богу, такое произошло только в нескольких регионах. Сейчас мы перед каждыми выборами тщательно проверяем списки, и если видим там "засланных казачков", меняем и списки, и тройки. В партии конкуренте этими провокациями занимается специальная структура под названием "Спецпроекты".

– Повлияли скандалы на ваших спонсоров?

– Наши спонсоры – представители среднего и малого бизнеса. Слава богу, они довольно многочисленны. Конечно, когда случился финансовый кризис, некоторые из них по-честному сказали, что не могут больше нам помогать. У них компании закрывались... Но по политическим мотивам нас не покинул ни один из союзников. К чести нашего бизнеса могу сказать, что они не реагировали на критику конкурентов. Им симпатична наша партия,наша идеология. Они не хотят избираться в Думу, но на регулярной основе финансируют нашу партию. (За первые три квартала этого года в кассу СР поступило 814 116 326 руб. Включая средства бюджета, переведенные эсэрам в первом квартале, на сумму 107 672 780 рублей. – "НГ" ). Однако все больше становится тех, кто говорит: вы знаете, я не очень-то разделяю вашу идеологию, но ведь не может быть монополии одной партии, а среди других партий вы самые серьезные и профессиональные.

– Так, может, вам стоит вашу идеологию несколько подкорректировать, чтобы она совпадала со взглядами тех, кто исповедует рыночные отношения?

– Нет. Мы были, остаемся и будем социал-демократами.

– Социологи все чаще публично стали сомневаться, что "Справедливая Россия" перешагнет избирательный барьер. Не кажется ли вам, что людей готовят к моменту, когда – возможно, через год – им скажут: партия кончилась. И никто не удивится. Политтехнологи покажут гражданам прошлогодние рейтинги – тенденция, однако...

– А вот я недавно видел рейтинг ВЦИОМа, где не проходила в парламент не "Справедливая Россия", а ЛДПР. А наш реальный рейтинг гораздо выше того, который называют социологи, и мы уверенно проходим в следующую Думу. Но мы заметили: каждый раз перед выборами в прессе идет серия публикаций, где нашей партии предрекают в среднем 3,4,5%. А мы набираем и 14,и 16,и больше... Конечно, есть повод усомниться в профессионализме социологических служб, но ведь писать можно о чем угодно. На самом деле мы набираем политический вес, очень активно набираем. К думской кампании еще больше наберем. И это уже тенденция, которую никто не сможет остановить. Реалии таковы, что там, где сегодня мы получили 14 и 16%,наш реальный рейтинг – 22 и 25%. Но когда мы действительно болтались на уровне 10-12%,нас легко можно было "утоптать" до 7. А сегодня, когда нас "утаптывают", мы все равно набираем минимум по 14%. За политическое будущее "Справедливой России" я абсолютно спокоен.