26 апреля фракция "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" провела в Госдуме круглый стол "Необходимые и достаточные условия для успешной научной и инновационной деятельности. Кто готов проводить исследования и развивать инновационный бизнес".

К участию в круглом столе были приглашены как молодые, так и уже состоявшиеся ученые и сотрудники инновационных кампаний среднего возраста, работающие не только в России, но и в научных центрах и компаниях США и Европы. Это мероприятие фактически стало продолжением состоявшегося 14 апреля круглого стола, на котором ученые старшего возраста отвечали на вопрос: "как развиваться российской науке".

Целью прошедшего в форме "мозгового штурма" круглого стола стало выяснение мнения ученых о том, какие основные проблемы они испытывают при организации исследований, карьерном росте, публикации результатов, патентовании и коммерческом использовании интеллектуального продукта. Вторая важная тема, которую обсудили участники мероприятия – это проблема возвращения в Россию уехавших за рубеж и востребованных там ученых. Участники круглого стола также подробно обсудили перспективы российских наукоградов в контексте инициативы российских властей о создании "с нуля" научно-технологического комплекса по разработке и коммерциализации новых технологий в подмосковном поселке Сколково. Вела круглый стол первый заместитель руководителя фракции Оксана Дмитриева.

Почему молодежь не идет в науку

Аспирант Мехмата МГУ Александр Казанцев видит основную проблему ученых России в том, что большую часть времени ему приходится думать не о работе, а о получении грандов, жилья, решать другие бюрократические и бытовые вопросы. "Математику, конечно, проще, нам для работы нужны ручка и бумага, поэтому поддержка математики – одна из простейших задач. Наверно, по этой причине математика как-то выжила в нашей стране". Чтобы помочь ученым, власть, по его словам, должна понимать, зачем вообще наука нужна. "А сейчас к нам отношение – как к зверюшкам в зоопарке, куда можно сходить на экскурсию", – отметил он. По мнению Казанцева, проблема поддержки ученых в том, что 95 % научной работы, по большому счету, не приводит к значимым результатам, зато пять оставшихся с лихвой перекрывают эти расходы, "когда кто-то изобретает порох или электричество". Но заранее сказать, что сработает, невозможно.

"Фундаментальная наука – это в первую очередь престиж государства, это все равно, что стремиться к золотой медали на Олимпиаде", – отметил молодой сотрудник Института астрономии РАН Виталий Акимкин. Он считает, что сегодня в России "встать на путь науки" очень непросто, особенно в отраслях, где коммерциализация практически невозможна. "На уступительном экзамене в аспирантуре мне задали вопрос: Вы понимаете, на что вы себя обрекаете, когда идете в российскую науку?", – отметил Акимкин. "Делить науку на прикладную и фундаментальную – не совсем правильно, – считает его ровесник, коллега по институту Сергей Полторак. – Деньги окупаются через 10-15 лет и более. Российские ученые очень ценятся за границей, но государство это никак не использует. А выхлоп может быть и через 50 лет, ведь сегодня на Западе внедряются еще советские разработки. Тогда, наверно, у нас было более дальновидное руководство". Младший научный сотрудник Института вакцин и сыворотки им. Мечникова РАМН Татьяна Цфасман обратила внимание собравшихся на зарплаты молодых ученых: "Я окончила биофак МГУ с золотой медалью, стипендия была 500 руб., сегодня я получаю 6,5-10 тыс. руб. После защиты диссертации будет 12 тыс., а если стану заведующей кафедрой – буду получать около 30тыс. руб."

Зачем государству наука

Причину того, почему государство так относится к ученым, попытался объяснить директор инновационного предприятия "Полюс-СТ" Андрей Брызгалов. По его мнению, сегодня Россия не ставит перед собой долгосрочных целей, для решения которых нужна серьезная наука. "В 1935 году Капица в письме Сталину подробно описал состояние нашей Академии наук, – сообщил он. – Почитайте, там описано то, что происходит с Академией наук сегодня. Эта ситуация продолжалась, пока у государства не возникли пять приоритетных тем – ракеты, бомбы, ПВО, авиация, подводные лодки". Сегодня, по его словам, инновационные решения государству не нужны, но они нужны бизнесу, поэтому "пока мы не построим инновационный бизнес, ничего не изменится".

Впрочем, даже если проблема внедрения инноваций поднимается на самом высоком уровне, это еще не означает достижения положительных результатов. По словам профессора Василия Попова, принятый по инициативе президента закон N 217 (о создании при ВУЗах малых инновационных предприятий) как идея замечательный, но практически не имеет наполнения, поскольку не дает никаких преимуществ и льгот. "Проще создать обычное ООО и работать по упрощенке, – отметил ученый. – Получается, рамочный закон есть, но ничего в сфере инновационной деятельности не изменилось. ООО, которые уже есть, переходить на схему 217 закона не собираются".

Если молодой человек все же пришел в науку и стал состоявшимся ученым, проблем меньше не становится. Причем, они появляются в самых неожиданных сферах. В частности, по словам доктора физико-математических наук, ведущего профессора МГУ Александра Лоскутова, он сталкивается с колоссальными трудностями при патентовании научных открытий. "Дошло до того, что нам говорят: езжайте за границу, там вы все хорошо сделаете, – отметил ученый. – Хотя решить эту проблему государству не сложно". Непростая ситуация, по его словам, складывается и с публикациями в научных журналах: "В каждом журнале своя мафия, и пробиться туда с новыми идеями, которые противоречат работам членов редколлегий, практически невозможно". Причем, такая проблема существует, по словам ученого, не только в отечественных, но и в зарубежных журналах.

Профессор Новосибирского института физики полупроводников СО РАН Артур Погосов обратил внимание на проблему приобретения научного оборудования. "Сегодня существует несколько каналов, в каждом из которых свои невнятные условия, видимо, понятные только для своих, – считает ученый. – Механизм закупок через систему конкурсов и котировок – это вообще издевательство. Тот факт, что закупки научного оборудования до сих пор не освободили от этого – просто вредительство".

Возвращение ученых в Россию

Оказалось, что ни ученые, работающие в России, ни их соотечественники за рубежом, не считают, что для решения проблемы "утечки мозгов" необходимо предпринимать какие-то специальные меры. По мнению участников круглого стола, надо создавать нормальные условия для работы всех ученых в России и привлекать лучших, а не бывших соотечественников. "Не наших ученых необходимо приглашать в страну, а хороших, – считает Александр Казанцев. – Надо сделать так, чтобы им здесь было хорошо". И одним вливанием финансов эту проблему не решить. В частности, по мнению профессора университета Массачусетса Евгения Рогаева, руководящего лабораториями в США и России, для иностранцев важна не только материальная сторона: "Когда я спрашиваю американских ученых, а вы поехали бы в Россию, ответ был: да, если там я смогу сделать то, что не смогу сделать в США. Это люди ажиотированные на результат". "Надо не возвращать ученых, а сделать так, чтобы поток приехавших к нам хороших ученых был больше, чем уехавших, – считает Михаил Цфасман. – Нужно создавать условия мобильности, гибкие ставки, чтобы люди могли работать там и тут, набирать аспирантов со всего мира, создать возможности защиты диссертаций на английском".

А с мобильностью, как выяснилось из выступлений участников круглого стола, в России также все непросто: получение виз и разрешений на работу для иностранцев – серьезная проблема, хотя ее решение не требуют особых финансовых затрат. В частности, сотрудник недавно созданного факультета математики ВШЭ Евгений Смирнов, вернувшийся в Россию из Германии, хотя он мог бы продолжать работу во Франции, рассказал о злоключениях работающего на его факультете японский профессора. Недавно у него кончилась российская виза и он поехал ее продлевать в Японию, поскольку в Москве этого сделать нельзя. В результате оказалось, что вступили в силу какие-то новые правила, по которым ему можно пребывать в России лишь 90 дней из каждых 180, но деньги за работу получать нельзя. "Не знаю, как наш ВУЗ теперь будет платить зарплату своему штатному сотруднику" – отметил Смирнов.

Коммерческое использование научных достижений

К созданию инновационного центра в Сколково участники круглого стола отнеслись с большой настороженностью, указывая, что в стране еще в советские времена была создана целая система наукоградов, многие из которых при должном финансировании могли бы выполнять роль таких центров. "Сколково – худшее из возможных решений, – считает научный руководитель НОЦ "Спинтроника" РУДН Дмитрий Грачев. – Создание там научной инфраструктуры в короткий срок невозможно, ни один чиновник сегодня не назовет, что там можно сделать, кроме офисов".

"Необходимо создавать благоприятные условия для развития науки в целом, – считает Артур Погосов. – А попытки осуществить точечное финансирование – это замаскированный уход от решения этих проблем. Таким же образом мы и школьное образование угробили". По мнению Погосова, эффективно заниматься вопросами коммерции ученые не могут и не будут, а попытки тотальной коммерциализации ведут к развалу фундаментальной науки, когда главенствующие позиции начинают занимать малограмотные люди, научившиеся писать красивые отчеты.

Александр Лоскутов также считает, что сегодня в России идет "очень большая спекуляция при помощи наукообразия". По его словам, сейчас активно создаются новые направления, которые ни во что не выльются, "кроме осаждения денег в карманах тех, кто в этом заинтересован". Он также считает, что в новых наукоградах особой необходимости нет, поскольку у нас уже существует развитая научная инфраструктура.

В тоже время, другие участники отметили, что если власть захотела потратить деньги на науку, этот шанс упускать не стоит.