На этой неделе началось широкое обсуждение программы антикризисных мер правительства РФ на 2009 год. О своевременности и эффективности этого документа в интервью "НП" рассказала первый заместитель руководителя фракции "Справедливая Россия" в Госдуме, член комитета ГД по бюджету и налогам Оксана Дмитриева.

– Оксана Генриховна, с начала активной фазы экономического кризиса прошло несколько месяцев. Спад в экономике начался еще осенью прошлого года. Почему же антикризисный план появился только сейчас?

– Когда в конце января правительство отчитывалось в Госдуме по антикризисным мерам, мы указали на отсутствие антикризисного плана. В ответ было заявлено, что план есть. Теперь он появился, хотя это означает, что все семь месяцев кризиса антикризисного плана не было. Еще осенью нужно было четко указать источник кризиса, не мирового, а российского, и определить основные меры борьбы с ним. Кстати, тогда же появился план "Справедливой России", где мы четко указали, что основной источник кризиса у нас – падение экспортного спроса, которое вызвано снижением цен на нефть. В условиях моноструктурной экономики мы очень сильно зависим от сырьевого спроса в развитых странах, поэтому надо бороться со спадом производства через стимулирование внутреннего спроса. Наш план и был на это нацелен. Но правительство посчитало, что это финансовый кризис, который нас случайно затрагивает, и надо спасать банковскую систему. В итоге львиная доля средств была выделена на помощь банковской системе, погашение внешних долгов наших компаний и поддержку фондового рынка. В целом на антикризисные меры уже потрачено около 5 трлн. руб.

– Насколько реалистичен представленный правительством документ?

– Он фактически является смесью уже реализованных мер, деньги на которые во многом уже потрачены, с теми мерами, которые только намечаются. Правда, второе в основном состоит из пожеланий, мол, хорошо было бы! В целом объем антикризисных мероприятий правительства мы оценили в 8,2 трлн. рублей. Не все эти деньги будут выделены из бюджета, часть пойдет из Центрального банка. Более того, часть средств уже потрачена в 2008 году, часть только намечается к расходованию в 2009 году, часть, например, исполнение обязательств по выданным гарантиям, перейдет на 2010 и 2011 годы. Реализованные меры – это поддержка банковской системы и финансового рынка, а благие пожелания – помощь инновационным отраслям и обрабатывающей промышленности. Дело в том, что кризис уже привел к реструктуризации экономики в пользу сырьевых отраслей, поскольку глубина спада больше в обрабатывающей промышленности. Сильнее всего упало машиностроение, как отрасль с высокой долей добавленной стоимости. Так что мы движемся к еще худшей сырьевой экономике, чем была до кризиса.

– Получается, что большая часть денег уже потрачена?

– Что касается выделенных и планируемых к выделению средств, то само правительство такой подсчет еще не произвело. Не все, что написано в плане, требует денег, а некоторые очень дорогостоящие меры, которые были реализованы, пропущены. Например, в плане ничего не говорится о погашении внешнего долга наших крупных компаний и корпораций, хотя на это было выделено 50 млрд. долларов, а это свыше 1,5 трлн. руб. в нынешних ценах. Доподлинно известно, что из них 11 млрд. долларов (около 400 млрд. руб.) уже потрачено. Я подсчитала, что поддержка всей реальной экономики, точнее, заявленная поддержка, которой по факту может и не быть, на такую сумму не тянет.

– Но ведь мы постоянно говорим о необходимости создания инновационной экономики...

– В антикризисной программе правительства, к сожалению, нет ни одной меры, целевым образом направленной на поддержку инновационных отраслей. Нет никаких серьезных программ по расширению государственного спроса в области инноваций. А включенные в программу меры были учтены в бюджете еще до кризиса. Нет и целевой поддержки системы образования, что сейчас делают в других странах. В частности, Китай и США закладывают деньги на поддержку инноваций, науки, образования, энергетики. Нам тоже нужно экстренно принимать эти меры и давать инновационным отраслям и учреждениям высшего образования налоговые льготы.

– Почему же наше правительство не только не предлагает какие-то концептуально новые меры, но даже не повторяет опробованные другими странами работающие рецепты по выходу из кризиса?

– Да, сейчас очень легко разрабатывать антикризисный план, потому что все страны переживают кризис. Они конкурируют между собой за рынки сбыта, за новые технологические ниши, за скорость выхода из кризиса. Тот, кто выйдет последним, отстанет и не сможет провести реструктуризацию экономики в пользу более инновационных отраслей. Ближайшим аналогом по мерам, которые мы должны были предпринять, является Китай. У них также было резкое снижение спроса, только не в сырьевой, а в обрабатывающей промышленности, но своевременно принятые антикризисные меры позволили им избежать спада. Фондовый рынок в Китае, как и у нас, занимает незначительное место, поэтому китайские власти ему не помогали, также как и банковским институтам, которые не пронизывают всю экономику Китая, в отличие от США. Поэтому Китай все свои резервы направил на расширение внутреннего спроса через резкое увеличение государственного спроса и снижение налогов. Мы же, неправильно оценив причину кризиса и пути выхода из него, все ресурсы направили в банковскую систему как проводника кредитных ресурсов в экономику. Но оказалось, что это плохой проводник. В итоге мы этими деньгами создали не функцию мультипликатора спроса, а наоборот, мультиплицировали спрос на валюту и усилили отток капитала. Хотя аналогичные меры, принятые США, улучшили ситуацию, потому что у них совсем другая ситуация в смысле финансовых институтов.

– В антикризисном плане много говорится о субсидировании процентных ставок по кредитам в разных отраслях. При этом в России ставка рефинансирования существенно выше, чем в США и Европе, что лишает нас дешевых денег. Почему, с одной стороны, проводится политика сжатия денежной массы, а с другой – правительство всем отраслям предлагает компенсировать процентные ставки?

– Безусловно, ставку рефинансирования ЦБ нужно снижать, хотя она у нас не имеет такого значения, как на Западе. Но проблема в том, что вся поддержка реальной экономики у нас фактически идет через очень сложные финансовые механизмы, в частности, вложения в уставные капиталы, эмиссию и выкуп акций, облигаций эмитента, через субсидирование процентной ставки, предоставление государственных гарантий.. В тоже время очевидно, что кредитная система в условиях кризиса работает плохо, банки кредиты либо не дают, либо дают под очень высокие проценты. В такой ситуации попытки давать бюджетные деньги банкам, заставляя передавать их в реальную экономику через кредиты – неэффективная растрата бюджетных ресурсов. Конечно, надо стимулировать банки кредитовать реальную экономику, но бюджетные средства в таких условиях, на мой взгляд, лучше всего использовать через традиционные бюджетные механизмы – прибегать к системе государственного заказа с авансированием. Бюджетные ресурсы надо прямо пускать на бюджетные цели. Допустим, как поддерживают оборонную промышленность: сначала на 50 млрд. руб. идет дополнительная эмиссия акций, затем эти акции выкупает уполномоченная организация. В итоге мы наступаем на те же грабли, что были с госкорпорациями. Например, мы выделяли средства на ЖКХ, но деньги пошли на фондовый рынок. Когда у вас вложения в имущественный взнос, в уставной капитал, вы не можете ничего сказать, как они будут потрачены: то ли на реальное производство, то ли на скупку дешевых активов, то ли на игру на фондовом рынке. Поэтому самый простой способ в данном случае – госзаказ. Авансируем на это деньги и получаем мультипликатор роста: рабочие места и потребительский спрос в виде зарплат работников, заказов смежникам, а те заказывают продукцию свои смежникам..

– После прочтения правительственного плана возникает ощущение, что все крутится вокруг этого...

– Да, действительно. Предлагаемые механизмы очень похожи на печально известный проект по выпуску облигаций для финансирования РАО "Высокоскоростная магистраль". Нет ни ВСМ, ни РАО, одна яма для здания вокзала в Петербурге и обязательства государства выкупать облигации. Если бы хотели строить высокоскоростную магистраль, строили бы через прямой бюджетный заказ. В этой антикризисной программе такие схемы везде, где говорится о поддержке реального сектора.

– Насколько эффективны меры правительства по снижению налогов? В частности, налог на прибыль был снижен с 24 до 20 %, хотя о снижении НДС речи не идет.

– Как сказал вице-премьер Алексей Кудрин, вопрос о снижении налогов закрыт – уже все принято законодательно и обсуждать здесь нечего. Хотя снижение налога на прибыль на падающем рынке фактически ничего не дает, поскольку почти все работают с отрицательной рентабельностью. Спад по отраслям, за исключением нефтянки, в среднем достигает 30 %, поэтому снижение налога на прибыль принесло пользу лишь отдельным крупнейшим банкам, которые сейчас работают с большой прибылью. На падающем рынке нужно снижать НДС, о чем мы говорили в самом начале кризиса, поскольку это дало бы эффект в тех отраслях, где высокая доля добавленной стоимости, и которые больше всего падают.

– А почему бы вообще не заменить НДС налогом с оборота, как в США?

– Да, это целесообразно. Наш коллега Иван Грачев еще в 1997 году предлагал это сделать в своем альтернативном Налоговом кодексе. Но в кризис я бы так резко не ломала систему, а снизила бы НДС до 10 %, чтобы подхлестнуть наш бизнес, особенно обрабатывающую промышленность, которая работает на внутренний рынок.

– Есть ли эффект от принятых мер по поддержке малого бизнеса?

– По малому бизнесу вообще ничего не сделано. Ничего! Для него надо было вводить налоговые каникулы – по упрощенным системам налогообложения, по имущественным налогам, по земельным налогам – с компенсацией выпадающих доходов бюджетам регионов. Правительство даже постеснялось написать об эффекте одной из принятых в этой области мер. Субъектам Федерации дали право снизить с 15 % до 5 % ставку по упрощенной системе налогообложения, но никто этим правом не воспользовался. Меры приняты, а эффект нулевой! Мы также давно предлагали (к сожалению, в плане этого тоже нет) увеличить срок рассрочки по выкупу арендованных помещений. Сейчас ряд регионов, где малый бизнес и сосредоточен, например, Санкт-Петербург и Московская область, приняли издевательские нормы по срокам выкупа. Но малый бизнес в кризис, наоборот, нужно освободить от расходов по выкупу, чтобы они всеми силами удерживали рабочие места и сохраняли свое производство.

– В ближайшие дни правительство внесет в Госдуму проект изменений в бюджет этого года. Каковы основные предложения фракции "Справедливая Россия" в этой сфере?

– Мы считаем, что нужно идти на больший дефицит бюджета для покрытия дефицита бюджетов субъектов Федерации, потому что они сократили свои бюджеты в среднем на треть. Во многих регионах сокращены не только социальные обязательства и зарплаты бюджетников, но и инвестиционные программы. А это вызывает мультипликацию спада из-за сокращения рабочих мест, снижения спроса на стройматериалы и так далее.

Также нужно принять и профинансировать наши традиционные предложения: проводить индексацию пенсий не в декабре, а раньше; профинансировать предельно допустимые нормы расходов на оплату жилья, чтобы они не превышали 10 % от доходов семьи; снизить налоги на инновационный бизнес.

– Насколько оправдан прогноз о годовом снижении ВВП на два с лишним процента?

– Понятно, что ВВП упадет больше, но это такой показатель, который можно посчитать как угодно. Туда можно записать все обороты банков, услуги сектора недвижимости. Правительство оценивает сокращение не нефтяных доходов в 25 %, думаю, что это и есть адекватная оценка реального спада производства. Я полагаю, что спад промышленного производства будет на пике кризиса около 30 %. Спад ВВП в отличие от промышленного производства можно оценить в среднем за год, или за квартал. По этому показателю тяжело оценить пик кризиса. Спад ВВП будет меньше, чем в промышленности, но больше, чем прогнозирует правительство. Тем не менее, у нас самый сильный спад среди больших экономик, которые падают максимум на 2-3 %.

– Когда, по вашему мнению, экономический кризис достигнет дна?

– По моим ощущениям, в мировой экономике это уже произошло. По Европе сложнее судить, но США, крупнейшая экономика, уже дна достигли. Думаю, к концу года начнется рост. У них уже есть рост продаж на вторичном рынке жилья и стабилизировался фондовый рынок. Для США это очень важный показатель, в отличие от нашего фондового рынка, который привязан к тенденциям на американском рынке и цене на нефть. Поэтому у нас может быть подъем на фондовом рынке и продолжающийся спад в экономике.

– А как быть американцам с постоянно растущим дефицитом бюджета, с огромным внутренним и внешним долгами? Это не повлияет на стабильность доллара?

– Я не вижу в этом проблемы, поскольку печатный станок находится у них. Они правильно действуют, проводят рузвельтовский курс в новом варианте – расширение спроса за счет дефицитного финансирования. Так что за доллар и Америку можно не беспокоиться, нужно думать о себе. Все эти хазинские (экономист Михаил Хазин – автор прогнозов о крахе американского доллара – прим. ред.) страшилки не имеют никаких оснований. США – крупнейшая экономика, они сбрасывают плохие активы, расчищают балансы, целевым образом делают большие вложения. Весь план Обамы – это вложения в инфраструктуру, в науку, в образование, в новые высокотехнологичные отрасли.

Беседовал Юрий Чернега