Неоконченная повесть

"В таком юном возрасте мне мало что рассказывали о войне, бабушка и дедушка, наверное, хотели уберечь от своих ранящих, тяжёлых воспоминаний. Но я помню его улыбку и то, как он привозил из поездки в Ташкент игрушки и фрукты, – там, в селе Троицкое, была его малая Родина. По долгу военной службы он жил в разных уголках страны и со временем оказался в Красноярске, где и прожил до конца жизни. Анатолий Георгиевич преподавал на военной кафедре в институте, мечтал закончить мемуары... Но однажды его сердце внезапно остановилось", – вспоминает Юлия Александровна.

Юлия не желала быть "Иваном, не помнящим родства" и провела огромную исследовательскую работу. В ходе поисков она даже нашла дальних родственников в Москве, которые помогли заполнить многие пробелы героического пути рядового Бородина, который дослужился до майора.

В один из дней 1942 года три связиста при оружии – среди них был красноармеец Анатолий Бородин – тянули провода для связи со штабом. Добравшись до окраины одной из деревушек, солдаты увидели страшную картину: фашисты согнали женщин, детей и стариков в сарай на окраине, закрыли дверь на засов и подожгли постройку...

Фрицев было в несколько раз больше, и исход боя был непредсказуем. Но безучастно наблюдать, как в огне заживо горят люди, связисты, конечно, не могли. И открыли огонь из автоматов...

Благодаря меткости и смекалке наших бойцов в считаные минуты каждая пуля достигла цели – отряд нелюдей-нацистов отправился прямиком в ад.

Перебив немцев, бойцы успели добраться до объятого пламенем сарая и открыли дверь. Навстречу спасителям выбежали женщины, дети и старики, на многих уже горела одежда, у кого-то огонь уже перекинулся на волосы. Люди падали на землю, пытаясь сбить пламя...

Прежде чем сарай рухнул, из дымовой завесы не вышла, буквально выползла пожилая женщина. Она упала на землю перед Анатолием и запричитала: "Иисус, ты Иисус, ты нас спас!"

За этот и многие другие подвиги Анатолий Бородин был награждён медалью "За отвагу", орденом Красной Звезды, дважды орденом Отечественной войны II степени и орденом Отечественной войны I степени.

Свои воспоминания Анатолий Георгиевич начал записывать ещё в 1943 году – в свободные минуты, когда стихала канонада, боец делал пометки в трофейной тетрадке с надписью Kochrezepte ("Кулинарные рецепты" – пер. с нем.)

"Четырёхсоткилометровый марш измотал нас до основания. Всё чаще начали выбывать из строя бойцы. А груз оставался тот же. Четыреста километров по заснеженным сильными буранами курским дорогам на себе солдаты тащили миномёты, имущество связи, лёгкие пушки и другое вооружение. Сибиряки не боятся трудностей, не такая у нас молодёжь, чтоб остановиться на том пути. Марш вымотал силы, но дух оставался прежним..." – делился с дневником молодой солдат на привале 80 лет назад.

К сожалению, записей удалось сделать немного. Видимо, Анатолий Георгиевич думал, что после войны обязательно успеет, найдёт время. Но его время вышло внезапно...

"Мы бережно храним дедушкин фронтовой дневник, это наша семейная реликвия, которую мы будем передавать из поколения в поколение, – говорит Юлия Коновалова. – А моя маленькая дочь уже несколько лет подряд 9 Мая выходит на шествие "Бессмертного полка" с портретом своего легендарного прадеда".